ФИОЛЕТ

Одиночество грызло его душу. Он давно уже осознал это. Бывало, еще в той прошлой жизни, Макс в душе радовался, когда Тина уходила в выходной погулять с подругами. Лизаньки еще тогда не было, и такие вылазки «между нами девочками» были в порядке вещей. Тогда он оставался дома один и балдел. Но как же он страдал без своих любимых девочек здесь!

Ах! Если бы сюда Тину с Лизой! Да пусть даже с Дарьей Федоровной в придачу. Он бы сейчас целовал бы и кружил тещу, на коленях просил бы простить его, лишь бы они все были рядом. Но он давно решил для себя даже не думать о встрече. Он искал другой выход из одиночества и безысходности. И единственный выход, который он видел, – это найти здесь какого-то фиолетового человечка, на которого можно было бы излить горе, с кем можно было бы поделиться радостью и просто поболтать, сидя у вечернего костра.

«Я должен двинуться в путь. Нужно дойти до вершины той горы, до которой я тогда так и не добрался из-за этих чертовых жуков в расщелине. Вдруг там за горой я увижу то, что ищу». В его фантазии тут же нарисовались причудливые города из дерева и камня. Пирамиды, как у инков, выныривающие из сиреневого леса. Он так жаждал этого. «Я слишком здесь задержался. Все искал причину отложить поход. Да ты просто боишься этой или другой такой расщелины. Признайся! Все, теперь уж нет. Basta! Мне все это надоело безумно. Еще немного – и я сойду с ума. Вон уже чуть не утопился, как девушка в средние века. Вот сейчас посплю и буду собираться».

И тут же, прислонившись к камню, который давал немного тени, Макс и заснул. Очнулся он посреди ночи от порыва ветра. Он проспал там, где заснул у камня, весь день, не просыпаясь. Оставаться здесь было небезопасно, хотя ему все еще очень хотелось спать: организм требовал «нагнать» упущенное. Кое-как он добрел до своей палатки, белеющей пятном в темноте, и забрался вовнутрь. Костры решил не разжигать: «Будь что будет. Пока я их разожгу, растеряю весь сон».

Макс проснулся только днем следующего дня. Невероятно, сколько сил он почувствовал после этого пробуждения. Только вчера он подумывал о самоубийстве, а сегодня, казалось, мог руками перетаскивать валуны, которыми был усыпан пляж. Решение было принято, и теперь мысли, совсем недавно разрывавшие его на части, уступили место заботам и приготовлениям.

В первую очередь ему нужно было сделать новый гамак. Парашютного полотна оставалось все меньше, но ради такого дела Максу было ничего не жаль. Вместо потерянной в расщелине фляги он сделал себе бурдюк из желудка хрюка.

Уже на следующий день Макс выступил в путь. Бодрым шагом он вступил в лес и стал подниматься в гору той же дорогой, что и в прошлый раз. Все время он не терял внимательности и смотрел под ноги. От одной мысли об ужасной, кишащей черными жуками расщелины его кидало в дрожь.

Как и в тот раз, Макс замечал изменение природы вокруг. Лес, чем выше он заходил, все больше редел. Где-то здесь она должна быть.

Ох! Нога провалилась на сантиметров десять, но уткнулась в мягкий мох. Эта была всего лишь ямка, может быть, нора животного, но за это мгновение Макс успел перепугаться. «Неужели, даже все время смотря вниз, я могу ее пропустить и свалиться снова?» – спрашивал он себя.

Но, наконец, впереди он увидел черный вход в расщелину. Он не был ничем прикрыт и был виден за метров десять. «Какой же я растяпа! Куда же я смотрел в прошлый раз?» – вскрикнул он от удивления. Он вспомнил, что на обратном пути тогда уже рассматривал ее, но эти воспоминания как-то стерлись. Теперь же ему было совершенно очевидно, что только глупец мог свалиться в такую огромную черную дыру. Макс заглянул вовнутрь и услышал мерный, едва слышный, но поражающий своей мощью шум копошения миллионов жуков. Шутя, он обратился к своему новому гамаку: «Где-то там на дне твой старший братец. Пришлось одолжить его жукам. Условия жизни у них, скажем прямо, стесненные». Поеживаясь от жужжания, исходившего из расщелины, Макс аккуратно обошел дыру и продолжил путь.

Когда Звезда уже клонилась к закату, лес начал резко редеть, а голубая упругая трава, устилающая почти всю поверхность в лесу, сменяться голой скалой. Еще несколько сот метров, и лес совсем закончился.

Макс нашел тот камень, под которым заночевал в прошлый раз. К своему удивлению, он даже обнаружил пепелище от своего костра и пожелтевшие листья, служившие ему постелью. Но теперь ему не нужно было ночевать на голой земле. Он вернулся в лес, нашел подходящее дерево, и через каких-то полчаса между его ветвями был уже натянут гамак. Макс расположился под деревом и развел костер. С удовольствием он съел две длинные прозрачные полосы копченого мяса хрюка, несколько маленьких лепешек и запил чистой водой из бурдюка. После этого он подбросил в костер дров и взобрался наверх. Впервые с того момента, как у него началась депрессия, он снова вернулся к вечерним отчетам для Тины и Лизы. Рассказав фотографии в помощнике о том, что с ним произошло за эти дни, он сыграл несколько мелодий на дудочке и потом крепко заснул.