Фиолетовые миры. Звездное

В начале мая родители сами заявили, что ищут, куда бы съездить. Рина предложила свою помощь, что она найдет им самый дешевый и выгодный тур. Нашла отличный домик в горах в Альпах и предложила им его, как вариант. Они вроде бы согласились. Вылет стоял на 13 мая в 20 вечера. Рина в тот вечер работала сверхурочно, поэтому попросила Люсию присмотреть за их отправлением. Она позвонила матери в 19.30, чтобы сказать слова напутствия. Голос матери казался дружелюбным и веселым, и Риан была на подъеме, пока сквозь бурную речь матери она вдруг не услышала гудки поезда и стук рельс. У нее от ушей отхлынула кровь, и сердце на минуту остановилось.

– Мам, где вы находитесь?

– Что?

– Вы в северном аэропорту Саивска, черт бы вас побрал?

– Дочь, успокойся, пожалуйста, и не говори со мной в таком тоне.

– Если вы сядете в этот проклятый поезд, я вас никогда не прощу. Живо возвращайтесь домой. Похоже, на самолет вы уже не успеваете.

Отец вырвал трубку у матери и сказал Рине:

– Не беспокойся за нас, мы уедем ненадолго. А тебе следует посетить психиатра, моя милая. Я тебя просил не орать на мать?

Рина зажмурилась. Похоже, у нее действительно начиналась паническая атака. Она вдохнула и прокричала в телефон:

– Если вы сядете в этот проклятый поезд, я вас никогда не прощу! Живо возвращайтесь домой! Похоже, на самолет вы уже не успеваете!

– Это мы тебя не простим. Мы порядком устали от твоих истерик, Рина. Это даже не смешно.

– Альм, дай мне трубку, – послышалось на заднем плане голос матери.

– Все. Все, я сказал! Мы садимся в этот проклятый поезд, а ты нас жди. Поговорим, когда вернемся.

Рина мгновенно стала перезванивать Люсии, но сигнал не доходил. Она уже сидела в машине и выезжала с парковки. Мчалась так быстро как могла, проезжая на красный свет впервые в жизни. В теле словно бурлила лава вместо крови и скоро должно было произойти извержение.

Она доехала до злополучного вокзала в 19.56, вылетела оттуда как фурия, и добежала до перрона. Поезд уже отходил и неспешно набирал скорость. Ни один фонарь не работал, и весь вокзал опять выглядел покинутым и пустым.

Рина огляделась, ухватила мусорку, сняла ее с петель и понесла к рельсам, секунду помедлила и кинула ее под колеса. Ее тут же смяло, в стороны разлетелись искры, но поезд все равно продолжал ход. Она простонала от отчаяния. Выгадала момент и запрыгнула в очередной вагон с распахнутыми настежь дверью. Этот вагон был пуст, и по нему шел сквозняк.

Рина нашла в его начале стоп-кран и опустила вниз. Поезд резко сбавил скорость и стал замедлять ход.

Рина пошла из вагона в вагон, шатаясь. Большинство вагонов были мертвецки пусты, другие – наоборот страшно душные и заполненные людьми. Люди выглядели непринужденными, словно едут в соседний город. Кто-то уже разложил продукты на стол, и пил чай. Кто-то – заправлял одеяло в пододеяльник. Рина уже отчаялась найти своих родителей, но продолжала, и в седьмом вагоне они оказались – сидели на своих местах растерянные. По вагону бегали проводники и, похоже, пытались выяснить, в чем дело. Завидев Рину, отец встал и подбирал слова. Рина его опередила:

– Вставайте, выходим.

– Но мы уже отъехали от вокзала, – сказала мать

– Ничего. Дойдем пешком по рельсам.

Отец ударил кулаком по столу и пригрозил Рине пальцем:

– Мы вернемся домой. Вернемся и ты объяснишь, что с тобой происходит.

Он стал рывками доставать их сумки с верхних полок и извиняться перед соседями. Через 7 минут они сошли с поезда и в полной темноте при свете фонарика с телефона дошли до опустевшего вокзала. Рина посадила родителей в свою машину и привезла домой. Ехали в траурном молчании. Она поставила чайник, готовая к любой защите своих позиций, но, посмотрев на родителей, поняла, что они слишком уставшие. Отец так вообще выглядел так, будто пришел с работы и ничего не произошло. А уж когда мама включила телевизор, они вместе прилегли, чтоб спина отдохнула, и уже через десять минут случайно заснули. Рина заперла входную дверь на все замки, пододвинула кресло к выходу и села в него полулежа, отметив в голове, что чувствует себя, сторожевая собака: но того требовала ситуация.

Утром родители не начинали первыми разговор и Рина сама их спросила, что опять произошло и почему они не полетели в Альпы. Вместо ответа, отец рыкнул, что они больше вообще никогда и никуда не поедут, а дочь выплатит им компенсацию за потраченные деньги.

– Вы прямо как маленькие дети, – в сердцах сказала Рина, – Я уже не могу оставить вас одних.

Мать ответила:

– Ты лучше о себе побеспокойся. Когда прием у психотерапевта? Мы с папой тоже не знаем, что с тобой делать.

– Мне не нужен психотерапевт, мама. Я могу на пальцах вам объяснить, что это какая-то чума. Ты слышишь?

Мать показательно с яростью резала огурцы в салат на деревянной доске так, что весь стол содрогался. Она сказала громко, будто немного оглохшая:

– Я не хочу ничего слышать. Мы с папой – взрослые люди. Твои родители. Мы едем отдыхать туда, куда посчитаем нужным. И ты не вправе нас останавливать. Если это – Тот Свет – это тоже наш выбор.

У Рины выступили слезы.