Фиолетовый сон

После Первой мировой войны демократически настроенные руководители Германии получили крайне мало поддержки от стран-победительниц. Наоборот, с ними зачастую обращались так, словно они – побежденные генералы, виновные в этой войне. Это обращение сразу же превратилось в мощное орудие пропаганды для их противников. Новое демократическое немецкое правительство будет нуждаться не только в контроле, но и в помощи – помощи против внутренних врагов.

Огромное препятствие для демократии после Первой мировой войны возникло в Германии из-за юридических и адвокатских инстанций – судов, прокуроров и прочих. Большинство из них были в прошлом офицерами и членами националистических студенческих объединений. Они были независимыми, в основном реакционными людьми, и делали все, что было в их силах, чтобы поддержать людей из собственного круга. Вскоре стало общеизвестно, что любой убийца из среды правых сил как правило отделывается легким наказанием, избежав даже тюремного заключения (при этом у него есть для убийства благородный мотив – любовь к отечеству), а любой демократ или левый считался закоренелым преступником и приговаривался к самому суровому наказанию. Таким образом орды нацистов поощрялись на всякого рода террористические преступления еще задолго до 1933 года. Честным судам и судьям угрожали, а вынесенные ими приговоры часто отменяли вышестоящие реакционные суды.

В этой сфере крайне необходим жесткий контроль и, возможно, изменение определенных процессуальных норм. То же самое касается и реакционных студенческих объединений. Они обладали широким влиянием, поскольку каждый член такого объединения всегда оставался его членом, пусть и не активным, и поэтому организация объединяла самых разных людей – от 80-летних высокопоставленных госслужащих до самых юных студентов; они поддерживали друг друга, на важные гражданские посты выбирали только членов организации, и оказывали огромное влияние на университеты, а позже и на другие академические посты (при наличии университетского образования) во всех областях гражданской жизни (право, высшие школы, воспитание, университеты и т. д.).

Однако для раскрытия подобных структур было бы недостаточно разрушить сами объединения. Правительство должно постановить, что университетское образование не является привилегией одного-единственного класса, способного его оплачивать; наоборот, его рамки нужно расширить, чтобы благодаря правительственной поддержке и содействию (стипендиям, освобождению от налогов, вечерним курсам), высшее образование могла получать способная демократическая молодежь. После Первой мировой войны были предприняты осторожные попытки что-то изменить (создание народных университетов и пр.), однако этого было совершенно недостаточно.

Если после войны Германии будет позволено иметь несколько десятков тысяч полицейских, то их, а в особенности их начальство, нужно будет отбирать очень тщательно. Германии и Пруссии после поражения уже дважды удавалось безнаказанно увеличить ограниченную по числу солдат армию исключительно за счет ежегодного увольнения десятков тысяч обученных солдат и призыва новых рекрутов, за счет чего образовывался постоянно растущий резерв.

Побежденная, оккупированная страна легко превращается в страну ненавистников. Мелкие ошибки быстро становятся орудием пропаганды. (Обратим внимание на использование цветного населения во французских войсках, находившихся в Рейнской области после последней войны.) А ненависть – один из фундаментов войны.

Избежать ненависти будет трудно. В этом может помочь одно из преувеличений, допущенных нацистами. Немцы внезапно поймут, что союзники – совсем не такие, какими их описывали нацисты. Далее нужно постоянно подчеркивать то, как вели себя немцы на захваченных территориях (в Польше, Франции, Греции, Норвегии и других странах). Снова и снова нужно распространять информацию о том, как они вводили там варварские законы, расстреливали пленных, строили концлагеря, пытали тех, кто вызывал у них подозрение, убивали и грабили евреев, осуждали людей на каторгу, заставляли голодать целые страны и так далее. И все это необходимо сравнивать, например, со значительно более мягким обращением с побежденной Германией. Если Германия будет получать какую-либо помощь – продукты, денежные ссуды и тому подобное – об этом нужно будет широко оповещать немцев.

Ликвидация гестапо, отмена тюремных наказаний и смертной казни, назначенных без справедливого суда, преобразования в юстиции, восстановление порядка, свобода слова и свобода мысли будут иметь большое значение. Радио, которое обычно контролирует правящий режим, нужно будет постоянно использовать вместе с газетными статьями, книгами, короткометражными фильмами (демонстрирующими эпизоды правления режима гестапо) для того, чтобы показать, что оккупация страны может одновременно означать ее освобождение.