«Fireflies» (СИ)

— Мы и сами не можем нарадоваться ей. Я никогда не видела Гажила настолько милым, как с ней. Наверное, именно с Робби наша семья стала полностью целой, знаете…

Эрза тихо цокнула, бросив настороженный взгляд в сторону королевы, и Леви, поняв свою оплошность, прикрыла рот ладонью.

— Ох, прошу вас, не стоит этого! — воскликнула Люси. — Я уже даже свыклась с мыслью, что мне никогда не придется познать радость материнства.

— Возможно, еще не все потерянно. Русалки сейчас создают все новые и новые лекарства, которые просто творят чудеса. Я слышала, Грей часто наведывается к ним в поселение, поэтому, можешь как-нибудь направиться туда вместе с ним, — предложила Леви.

— Я подумаю.

Эрза вдруг встрепенулась, даже не обратив внимания, как Робби увлеченно начала наматывать на свой крошечный кулачок алую прядь ее волос.

— Ох, а вы слышали, почему Грей все время ездит в поселение русалок? — получив отрицательный ответ, она продолжила. — Поговаривают, что он собирается женится на одной из них. Я, конечно, не ручаюсь, но…

Дальнейшие слова Люси не слышала, вдруг резко почувствовав, как в комнате стало душно. Пытаясь ничем не выдать свое состояние, королева сделала глубокий вдох и выдох. Ее настигло легкое головокружение и, казалось, что сейчас ее вот-вот вывернет наизнанку.

— Люси, — резко прервала своей рассказ Эрза, — с тобой все в порядке? Ты побледнела.

Девушка кивнула, но тут же почувствовала, что ей срочно нужно было удалиться в уборную.

Кана сидела в своей хижине, попивая недавно поставленный портовый ром, слушая размеренный перезвон талисманов и ловцов снов. В комнате витала свежесть и легкость, которые давно не посещали ее владений. Улыбнувшись, девушка достала из кармана колоду карт.

— Что ж, попробуем, — пробормотала она, раскладывая новое древо.

На ее губах поселилась счастливая улыбка, когда она увидела новое будущее.

— Как я и говорила, — раздался шепот в хижине. — Все как у истинных принцев и принцесс.

Тем же вечером королева стояла в покоях, нервно вжимая шелковый платок в ожидании мужа, и когда дверь, наконец, отворилась, Люси без промедления обхватила шею Нацу, упираясь привычным движением носом в выемку сильной шеи. Дракон почувствовал горячие слезы на своей коже.

— Люси, что случилось? — спросил обеспокоенно он.

Девушка отстранилась, встречаясь застеленным пеленой слез взглядом с глазами Нацу, яркими и Живыми. Счастливо улыбнувшись, Люси тихо прошептала:

— Лжец скоро станет отцом.

Хватило нескольких мгновений, чтобы Нацу понял смысл сказанных слов, и в его глазах так же, как и в ее, появились горячие слезы. Он обхватил руками Люси, сжимая ее в крепких объятиях. Именно сейчас, они как никогда были счастливы.

А где-то в пещере „Светлячков“ дух крохотной феи взмахнула своими длинными светлыми волосами и улыбнулась, чувствуя, что она все сделала правильно.

***

40 лет.

В Алом Фиоре стоял ясный погожий день с легким, танцующим по дворцу ветерком и приятным ароматом после лишь недавно выпавшего дождя. Люси наслаждалась такими днями спокойствия и единением с близкими для нее людьми.

— Мама, можно мне такую же прическу, как у Робби? — воскликнула Эли, махая короткими ножками на резном стуле.

Люси улыбнулась, расчесывая алые волосы дочери серебряной щеткой.

— Конечно, принцесса.

— Господи, ты такая девчонка, — проворчал Хару, покосившись на сестру-близняшку. Эли показала брату язык, за что поплатилась упреком в глазах матери.

— Где носит Хотару*? — пытаясь увести маму от этого инцидента, невинно спросила девочка. — Он обещал меня покатать на спине.

— Я тоже хочу поскорей научится летать, — мечтательно проговорил Хару, встряхнув маленькими крыльями за спиной.

Эли состроила хитрую мордочку.

— А папа рассказывал, что в шесть лет уже умел летать. И Хотару тоже. Хару, ты разочарование семьи.

— Эли! — воскликнула Люси.

Мальчик хмыкнул, всем своим видом показывая, что слова сестры его никак не тронули.

— А у тебя еще даже рогов нет, неудачница, так что кто бы говорил.

— Они мне и не нужны, — важно проговорила Эли. — Я буду красивая как мама. Даже и без рожек. Зато у меня крылья больше твоих.

Этот спор мог продолжаться еще какое-то время, но он был прерван внезапным гостем, на котором тут же, как он переступил порог, повисло два сорванца.

— Папа!