Фирман султана

Положение существенно изменилось. Звенигора переглянулся с Драганом: что они могли сделать? Вывести с собой, кроме Гамида, ещё и Сафар-бея? Маловато сил. Взять только Гамида, а Сафар-бея, связав, оставить в комнате? Разве даст связать себя Сафар-бей? Наверняка окажет сопротивление, во время которого подвергнутся опасности и он сам, и Златка. Что тогда скажет воевода Младен? А кроме того, не исключена возможность, что Сафар-бей прибыл сюда с охраной, которая может вот-вот нагрянуть и схватить их всех.

Пока Звенигора и Драган обменивались взглядами, решая, как поступить, Сафар-бей мигом представил, что здесь произошло перед его приходом. Он заметил и фирман в руке у Златки, и сникшего Гамида, продолжавшего стоять на коленях, и растерянность на лице сестры. Заметил — и все понял. Сразу сообразил, в какое сложное положение попал. В данную минуту сила была, конечно, не на его стороне. И тем более не на стороне Гамида. За свою жизнь не боялся: помнил, как гайдутины, в том числе и Звенигора и Драган, давали его матери клятву не поднимать руки на её сына. А вот за жизнь Гамида он не дал бы и ломаного куруша. Достаточно Звенигоре или Драгану нажать собачку пистолета, и он очутится в райских садах аллаха! Но он, Сафар-бей, не мог, не имел права допустить, чтобы на его глазах гайдутины убили мусульманина, верного защитника падишаха. Этого ему никогда не простило бы ни войско, ни беглер-бей. Поэтому, пренебрегая опасностью, бросился к Гамиду, поднял его и, став перед ним, резко произнес:

— Арсен-ага, ты здесь старший, потому должен понять, что я не позволю безнаказанно расправиться с Гамидом-агой. Порукой этому — моя честь! Если же вы осмелитесь стрелять в него, то стреляйте и в меня!.. Но должен предупредить: внизу, кроме воинов Гамида-аги, сидит пятеро моих аскеров. Если они услышат выстрелы…

— Я понял тебя, Сафар-бей, — сказал Звенигора, отбирая у Златки фирман и пряча его себе за пазуху. — Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю вам наилучший выход: бегите, пока не поздно! С минуты на минуту сюда могут прийти наши люди, и вам придётся туго… Подумайте о Златке! Итак, за одну или две жизни — три жизни!

— Пусть этот гяур возвратит султанский фирман, — пробормотал, приходя в себя, Гамид.

Звенигора насмешливо улыбнулся. Сафар-бей сделал вид, что не слышал слов Гамида.

— Не теряйте времени, Арсен-ага!

Звенигора взглянул на Драгана; тот утвердительно кивнул головой, но вслух произнёс:

— Сафар-бей, мы вынуждены вас с Гамидом связать, чтобы вы не помешали нам выбраться из города.

— Я даю вам слово чести. С вами моя сестра. — Сафар-бей горько усмехнулся: — Разве я позволю глумиться над ней?

— Хорошо. Мы согласны, — сказал Звенигора. — Златка, Драган, пошли! В самом деле, время терять нельзя!

Они быстро вышли из комнаты. Драган подпёр дверь оттоманкой.

— Знаем мы честь янычара, — пробормотал он при этом. — Эх, черт! Сами выпустили Гамида из рук!

— Зато получили кое-что поважнее, — похлопал себя по груди, где был спрятан фирман, Звенигора. — Ну, айда! Быстрее!

Они спокойно спустились вниз, миновали аскеров Гамида и янычаров Сафар-бея. Кони стояли осёдланными. Во дворе и на площади — ни души. Арсен помог Златке сесть в седло — и вмиг три всадника выехали из ворот.

И тут — из хана раздался пронзительный крик Гамида:

— Аскеры! Не зевайте! Гайдутины выезжают из города!

Он высунулся из окна и вопил на весь Сливен. Арсен схватился за пистолет, но Гамид умолк: сильная рука Сафар-бея зажала ему рот и отшвырнула в глубь комнаты. Через открытое окно доносилась ругань Гамида. Он старался вырваться из рук Сафар-бея, и, должно быть, ему удалось это сделать, ибо шум в хане сразу затих.

— Вперёд, друзья! — выкрикнул Драган и погнал коня галопом по узким улочкам Сливена.

За ним мчалась Златка на гнедом жеребце. Звенигора немного отстал. Поворачивая за угол, он оглянулся: из ворот хана вынырнули четыре всадника и понеслись следом за ними. Итак, погоня! Аскеры Гамида теперь не отстанут от них, будут преследовать, пока выдержат кони. А до гайдутинской засады почти два фарсаха и дорога идёт все время на подъем.

По улицам беглецы промчались без препятствий. Из-под копыт летели тяжёлые брызги бурой воды и комья талого снега. Свистел в ушах напоённый запахами весны тёплый ветер. Вдали синели в дымке горы.

Но разглядывать некогда. Вперёд! Быстрее вперёд!

С высокого холма Арсен ещё раз оглянулся. Преследователи вырвались из города и растянулись по дороге длинной цепочкой. Их уже было не четверо, а десятка два. Видно, крик Гамида поднял на ноги аскеров, и их сытые, застоявшиеся кони медленно, но упорно догоняли беглецов. А из города вылетали всё новые и новые всадники. «Да, многовато, — подумал Звенигора. — Весь отряд Гамида против нас троих! И кажется, они собираются преследовать нас до тех пор, пока не загонят в тупик. Жаль будет, если я не сумею передать этот фирман на Украину, чтобы войско и народ узнали о смертельной опасности, которая вот-вот надвинется с юга».