Фирсов Русские флотоводцы

О чем поведал двинский летописец: «В то же лето, грех ради наши... весна была велъми студена и не стройна, так же и лето, а страда была сенная велъми дождлива и протяжна за неустроением воздуха, а хлеб яровой и рожь самое малое число, что жали и то для толченины, протчее косили и скоту кормили, и под снег пошло не малое число и всякие земные плоды неродилисъ. Многие деревенские люди для прокормления. брели в верховские города. И сего ради настроения, милосердуя о народе, ближний стольник и воевода Федор Матвеевич Апраксин изволил положить на продажный хлеб цену по 10 алтын, и по той цене и покупали, и сам Федор Матвеевич взял на свое имя у иноземца Володимира Иевлева великую вологодскую лодию хлеба четверть по 20 алтын, по той же цене 20 алтын и в мире распродать велел, не по многу числу...»

Толика трудов двинского воеводы не пропали даром, турки сдали Азов. «Августа 10 числа в понедельник, — поведала летопись, — с Вологды на Холмогоры к двинскому воеводе Федору Матвеевичу Апраксину прислан нарочный посыльщик с ведомостью, что великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич вся великия и малые и белые России самодержец, помо-щию Божию град Азов взял июля 18 числа в субботу».

Архангельск разделил радость победы. «И после молебна архиепископ и воевода с начальными людьми в соборе оглушали литургию. Стрельцы обоих полков стояли от города на дороге к соборной церкви полным строем и урядством, и после литургии стрельба была из пушек и мелкого оружия троекратно. А воевода st th.uKu с начальными людьми и архиерей были на перепутье».

Взятие первой приморской крепости, Азова, пока-§»ию, что без морской силы морем не завладеть. Царь ■ниилел, а боярская Дума осенью 1696 года приговорили: «Морским судам быть».

II те дни Апраксин отправил в Голландию фрегат ♦Смятое пророчество» с российскими товарами. Отпиши 'I парю об этом и других событиях.

«Премилостивейшему, всесветлейшему моему го-ДОЛмрю, причестнейшему бомбардиру». Знал Федор, I г«• Iшрь требовал его величать официально бомбарди-|*1М но приписал еще: «Рабски прошу твою милость и сообщаю...» — и завершил обычным манером: «Пропп у тебя, государя моего, милости и челом бью низко, многократно раб твой Федка Апраксин».

На Введение Святой Богородицы пришел долго-i< чинный ответ от царя. Он пенял дружески воеводе.