Фитнес для Красной Шапочки

Я вскочила с кровати, схватила джинсы, которые он успел с меня стащить, и бросилась в ванную. Мелех за мной. Я-то, конечно, рвалась к двери, но он схватил меня за руку и потащил в душевую.

— Не успеешь, — шепнул он тревожно, включил душ, и меня тут же окатило водой. Мелех по-армейски разделся и теперь тоже стоял под душем, а от двери мужской голос громко позвал:

— Николай Петрович! — Да, — ответил он. — В чем дело?

— Мне послышалось, кто-то крикнул.

— Это телевизор.

— Что?

— Телевизор.

Парень, должно быть, вошел в ванную, потому что голос его звучал совсем рядом.

— Вы в душе? — спросил он.

— Да.

— Я на всякий случай проверю…

Чего он там собрался проверять, я не поняла, но перепугалась до смерти и, видимо в беспамятстве, вцепилась в Мелеха, когда он обнял меня, стоя под хлещущими струями воды. Если честно, поначалу я решила, что он таким образом загораживает меня от охранника, уже по одному этому можно судить, что с головой у меня наметились проблемы. Он взял из моих рук джинсы, которые я все еще держала, и бросил на пол.

— Давай я помогу тебе снять футболку, — шепнул он.

— Зачем? — все-таки насторожилась я.

— Она мокрая.

Конечно, так оно и было, но… Додумать я не успела, он уже стаскивал ее, и я, как ни странно, покорно подняла руки. Если б на голову мне лилась холодная вода, это, возможно, привело бы меня в чувство и я до всего этого безобразия себя бы не допустила, но вода была приятно горячей, Мелех был нагишом, и я, к сожалению, тоже, кругом были враги, и вообще… Каюсь, когда мерзавец меня целовал, это было Почти приятно, то есть я хочу сказать… короче, я вела себя как последняя дура, однако здравый смысл не совсем покинул меня, потому что, когда Мелех от жарких поцелуев перешел к решительным действиям, я заявила:

— Он ушел. — И довольно резко отстранилась.

— Не уверен, — заявил он.

— Тем хуже.

Если б я не была в тот момент красной, как рак, то непременно бы покраснела. Стараясь смотреть куда угодно, только не на своего врага, я подхватила одежду и, отойдя ближе к двери, натянула футболку. Мелех тоже оделся, но, в отличие от меня, его одежда была сухой, а я стояла и тряслась, как мокрая курица, то ли от страха, то ли по какой другой причине, судить не берусь, потому что все в голове у меня перемешалось.

Мне хотелось побыстрее сбежать отсюда, но меня поджидал сюрприз: дверь в коридор оказалась заперта.

— Заперто, — испуганно шепнула я.

— Конечно, — отозвался Мелех, подходя сзади. — Зачем-то он сюда заходил.

— Что же делать?

— Ждать. Повесь свою одежду на сушилку для полотенец. Я сейчас принесу халат. И не паникуй.

Паниковать я не могла. Я вообще ничего не могла, дождалась, когда Мелех принесет халат, стоя к нему спиной, переоделась и развесила свои вещи.

— Идем, — позвал он, взял меня за руку, и мы вернулись в комнату. На всякий случай я проверила дверь — заперта. Впрочем, через нее все равно не выйдешь, раз там охранник.

— Можно попытаться пройти через смежную комнату, — озарило меня.

— Не выйдет. Дверь закрыта. Я проверял.

— Сейчас проверял?

— Нет. Но правила здесь неизменны.

— Ведь меня непременно хватятся, — испугалась я, опускаясь на кровать. Мелех пожал плечами.

— Что-нибудь придумаем.

— Думай быстрее, — не выдержала я.

— С какой стати мне особенно суетиться — сразу же посуровел он. — Это твои проблемы, и я по понятным причинам, добрых чувств к тебе испытывать не обязан.

— Почему? — все еще плохо соображая, спросила я.

— Потому что я сижу взаперти благодаря тебе. То, что и ты здесь сидишь, только справедливо.

— Я же пыталась объяснить… Все не так, как ты думаешь. Да, я нарочно пригласила тебя на дачу, но я не хотела, чтобы тебя убили.

— Серьезно? — хмыкнул он.

— Конечно. Я искала возможность сообщить о готовящемся убийстве в милицию.

— Но не нашла?

— Что? А-а… нашла, но Юрка не доложил своему начальству…

— Вон оно что…

— Нечего делать такое лицо, я говорю правду.

— Не сомневаюсь.

— Да, правду, — возвысила я голос, забыв, что мы находимся в стане врага. — Я была уверена, что на даче нас ждет милиция и они всех разом схватят. И Павла этого, и блондина.

— Блондин — это тот, что порезал тебе шею?

— Ну, конечно.

— И он знал, что меня собираются шлепнуть.

— Разумеется, раз я ему об этом рассказала.

— Отлично, ты все разболтала блондину, Юре, но ничего не сказала мне. Хотя чего бы еще?

— Я не могла. У них был Виктор. Они предупреди, что покалечат его и даже прислали мне его палец. Правда, потом оказалось, что это не его палец, они раздобыли кисть руки в морге.

— Дорогая, — пристально глядя на меня, заметил Мелех, — как ты себя чувствуешь?

— Неважно. Надеюсь, тебя это утешит. Я пытаюсь все рассказать, но ты не слушаешь.

— Хорошо. Говори. — Мелех сложил руки на груди, поудобнее устроившись на постели, а я стала рассказывать. На это ушло время. Одно радовало: этот гад больше меня не перебивал, и произошедшее я изложила довольно подробно и вполне связно.

— Выходит, Тумарин сомневается в моей кончине? — задумчиво произнес Мелех, когда я завершила свое повествование.