Фюрер как полководец

В середине июня итальянский военный атташе в Берлине генерал Маррса сообщил, что, по его сведениям, нападение Германии на Россию – дело ближайшего времени. В ночь на 22 июня в Рим поступило послание Гитлера, в котором уже официально сообщалось о начале войны. Подобное пренебрежение к своему партнеру было неудивительно, так как к тому времени Италия из равноправного союзника превратилась в обычного сателлита, не способного проводить самостоятельную политику. Вскоре после начала боевых действий Муссолини верноподданнически предложил послать в Россию иальянский экспедиционный корпус.

Фюрер изначально был против этого, полагая, что от итальянских войск гораздо больше пользы будет на Средиземном море. Однако дуче упорно считал, что «в антибольшевистской войне Италия не может оставаться в стороне». Муссолини, безусловно, надеялся, что Красная Армия будет вскоре разгромлена, и хотел присоединиться к дележу трофеев и добычи. Так же считал и начальник итальянского генштаба генерал Каваллеро: «Немцы могут легко одержать решающую победу, а вооруженные силы большевиков рассеются».

30 июня от фюрера наконец пришло долгожданное письмо с разрешением послать на Восточный фронт итальянские войска. Он сообщил дуче, что «русские солдаты сражаются фанатически», и выразил свое согласие с «благородным предложением» итальянского диктатора послать на подмогу свой экспедиционный корпус. Окрыленный Муссолини 5 июля заявил на заседании совета министров о своем решении направить в Россию, «где решается судьба Европы и всего мира», три дивизии, за которыми последуют новые соединения.

И вот 10 июля «макаронники» в 216 железнодорожных составах двинулись на восток. Командиром корпуса, насчитывавшего 62 тысячи человек, был назначен генерал Мессе. Гитлер, по свидетельству Гальдера, рассматривал итальянские войска как вспомогательные для использования на определенных участках. Впрочем, на практике сразу все пошло не столь гладко. Несмотря на обещания Кейтеля использовать корпус как единое целое, дивизии нередко вводились в бой поодиночке, причем местные командиры ставили им явно невыполнимые задачи. Начались конфликты. Со стороны Мессе стали поступать упреки в плохом снабжении, осуществлявшемся, как ему казалось, по остаточному принципу.

К концу лета итальянский корпус особых успехов не достиг, но и больших потерь тоже не понес. 23 августа в «Волчье логово» прибыл Муссолини. Диктаторы обсудили обстановку, потом слетали на самолете на места недавних боев, в частности в Брестскую крепость, затем посетили итальянские дивизии, выдвигавшиеся к линии фронта в полосе группы армий «Зюд».

По окончании визита Гитлер высказал свое разочарование. Он уже тогда был твердо уверен, что итальянцы ничего не смогут сделать на Восточном фронте, и сомневался в боевых возможностях их войск.

Осенью 1941 г. итальянские дивизии месили грязь на дорогах Украины, проводя операции местного значения. Командир корпуса Мессе считал, что «немцы показали, что они не желают понять реальные возможности корпуса». Между тем к этому времени позиция фюрера относительно итальянского присутствия в России несколько изменилась. Он согласился, что «было бы полезным участие итальянских альпийских частей в боях за Кавказ». Наступление зимы сильно осложнило положение экспедиционного корпуса, но в его полосе обороны наступило длительное затишье, продолжавшееся вплоть до июля 1942 г. Лишь в марте – мае некоторые части участвовали в мелких стычках и перестрелках. Надо сказать, что дуче не хотел быстрой победы Германии, и об этом знали многие в его окружении. С одной стороны – из-за зависти, а с другой – боясь чрезмерного усиления авторитета Рейха. Этот факт еще раз показывает, что порой отношения между союзниками складывались весьма странно и напоминали отношения детей в семье, соперничающих между собой.

^{Гитлер, фон Рундштедт и Муссолини на вездеходе W31 G4, Восточный фронт, 28 августа 1941 г. Мимо них к фронту движутся итальянские части}