Фюреры, Книга III - Общая теория фашизма

П. П. Владимиров отмечал, что Мао Цзедун не терпел ни малейших возражений и решительно пресекал все попытки такого рода. С П. П. Владимировым он был вынужден держаться более сдержано, но тем не менее порой срывался.

В январе П. П. Владимиров обратился к Мао с просьбой оказать содействие в изучении периода истории КПК 1928-1938 гг. Мао взял на себя "освещение основных вопросов" и поставил условие, что информацию о партии, ее развитии, внутрипартийных столкновениях П. П. Владимиров будет получать только от него. Как пишет П. П. Владимиров, "...тут Мао в категорической форме заявил, что я не должен требовать прояснять данные вопросы у кого-либо другого. Когда мы уже прощались, Mao Цзедун сказал мне, что о наших беседах никто не должен знать. Но этим он не ограничился. Он стал льстить мне и в то же время намекать, что не доверяет моим товарищам... Я выразил удивление. Мао возразил в столь грубой форме, что я даже поначалу опешил. Мао почти кричал, убеждая меня в том, что здесь, в Яньани, доверять никому нельзя" (20, с. 184, 18.5).

Это типичный для паранойяльных психопатов эмоциональный срыв в ответ на несогласие, которое они, в силу центрального положения в их психике влечения к власти, воспринимают именно через призму этого влечения, - то есть как посягательство на их власть.

Паранойяльная болтливость

Для фашистских "вождей" как для паранойяльных психопатов типична и другая особенность: патологическая говорливость и неумение слушать собеседника. Биографы Гитлера отмечают, что он мог часами самозабвенно витийствовать, и это наблюдалось за ним уже в молодые годы. Позже, придя к власти, Гитлер, естественно, пользовался этим, чтобы лишний раз излить переполнявшие его чувства и "идеи".

Вероятно, в такие моменты у фашистского "вождя" происходит своеобразная эмоциональная разрядка - высвобождение эмоций, связанных с патологическим стремлением к власти, испытывается ощущение превосходства над слушателями, которые, естественно, проявляют максимум внимания и лояльности.

В сущности, многочасовая болтовня паранойяльного психопата - это тот же эмоциональный срыв, только растянутый во времени и соответственно приглушенный.

Гитлер, например, мог часами развивать перед Риббентропом грандиозные планы внешней экспансии, и тот все это время молча слушал (6, с. 88). Даже на важных государственных совещаниях Гитлер со временем стал порой вести себя точно так же. Например, встречи Гитлера с генералами в рейхсканцелярии "обычно сводились к заслушиванию длинных речей Гитлера и к выражению присутствующими своего полного одобрения" (25, с. 60). В случае признаков неодобрения или несогласия с "гениальными идеями" фюрера последовал бы, разумеется, очередной истерический припадок.

Сталин в этом отношении, видимо, был более сдержан, чем Гитлер и Мао.

П. П. Владимирова немало удивляла способность Мао Цзедуна разглагольствовать перед собеседниками буквально часами.

Запись от 29 февраля 1944 г.: "Мао Цзедун в беседах нередко оставляет тему разговора и перескакивает на другую, потом на третью. Порой он неожиданно спрашивает мнение, но oтвет предпочитает короткий. Если собеседник начинает развивать свою мысль, он поначалу внимательно слушает, но вскоре разговор непременно обрывается. Мне он не раз жаловался, что после "говорливых собеседников" утомлен и плохо себя чувствует" (20, с. 265).

Неумение слушать - довольно распространенная черта, которая чаще всего является следствием недостаточной воспитанности. Но для больных психопатией очень типично именно чувство утомления, раздражения, а то и глухой ярости, когда собеседник не соглашается с больным или даже просто говорит больше, чем больной.

Фашистский "вождь", видимо, во время беседы подсознательно расценивает развитие мысли собеседником, его доводы и рассуждения как проявление нелояльности, как неуважение к его власти, поскольку "вождь" воспринимает процесс общения с людьми почти исключительно по схеме "лоялен-нелоялен". Отсюда и раздражение Мао против спорящих с ним, и утомление после "говорливых собеседников".

Себя, надо полагать, Мао Цзедун к "говорливым собеседникам" не относил.

Запись от 15 июля 1944 г.: "Странные эти наши беседы. Говорит преимущественно Мао. Иногда говорит час или два, случается и больше. Мне отводится роль слушателя. Он очень недоволен, если я не соглашаюсь. Если мне случается возразить, он круто меняет тему (с другими в таких случаях он поступает просто оскорбительно) или весь уходит в нервное сосредоточенное курение. И тогда я чувствую, какой ценой ему обходится общение со мной" (20, с. 303).

15 марта 1945 г.: "В своем кресле он или слушает, окуривая собеседника дымом, или рассуждает. Может говорить два, три, четыре часа! И это один на один!" (20, с. 472).

20 апреля 1945 г.: "Мао чуток к сплетням. Слушать не любит и не умеет. Сам, увлекаясь, говорит долго. Слова, речь оживляют его. В известном смысле Мао живет в слове - до того преображает его речь. Часы самозабвенных речей" (20, с. 503).

Требования поклонения как симптомы паранойяльной самооценки