Физика и музыка

И вместе с тем аппаратура звуковой «чистки» служит средством реставрации множества редких музыкальных записей.

ОБНОВЛЕННЫЙ ШАЛЯПИН

В массивном, богато украшенном футляре — одна-единственная граммофонная пластинка. Старая-престарая, исцарапанная, затертая. На этикетке надпись: «Русская песня «Семеро зятьев», поет Федор Шаляпин».

Осторожные руки коллекционера берут пластинку за края, плавно опускают на проигрыватель. Сквозь густое шипение, треск, непрерывные щелчки до вас доносится изумительный бас молодого Шаляпина. Голос то пропадает под нестерпимым шипом и скорее угадывается, чем слышится, то тонет в гнусавом припеве неудачного сопровождающего хора.

Но вот вступает в действие шумоподавитель. Настраиваются радиофильтры, ставится пленка на магнитофон. Одна перепись, вторая, третья. Из громкоговорителя слышен «промытый» голос знаменитого певца. Будто ожил чудесный тембр — бархатистый, сочный, воскресла характерная, истинно шаляпинская выразительность исполнения. Но ведущий перепись инженер Алексей Иванович Аршинов недоволен. Передавать по радио эту песню нельзя. Почему же? Да потому, что вместе с голосом Шаляпина «ожили» скверные сопровождающие голоса. Их фальшивое завывание портит песню еще больше, чем прежде. Вот досада! Как же быть?

Аршинову приходит в голову парадоксальная, казалось бы, мысль: заставить Шаляпина петь с другим, хорошим хором, скажем, с Краснознаменным ансамблем песни и пляски!

Неожиданная идея, ничего не скажешь. Но она вполне по плечу современной технике. И задуманное было сделано.

Хористы Краснознаменного ансамбля разучили припев к песне так ловко, что он полностью отвечал пению Шаляпина— и по тональности, и по ритму, и по манере. А потом состоялась запись — слушая шаляпинский голос, новый хор вовремя подхватывал припев и метко «подгонял» его к запеву.

Дальше принялся за работу звукорежиссер Георгий Николаевич Дудкевич. Старый, скверный припев был устранен и заменен новым — с тщательным соблюдением громкости, характера звучания. Только после этого запись признали пригодной для передачи по радио. Ныне она числится в золотом фонде фонотеки Радиокомитета.

Подобных примеров немало. Энтузиасты из Всесоюзной студии грамзаписи «воскресили» прекрасное пение Собинова, Неждановой. В ряде случаев плохонькие аккомпанирующие ансамбли уступили место превосходно звучащему оркестру. Кстати сказать, отделение солиста от оркестрового сопровождения практикуют и в новых записях: сперва записывается «белый солист» (голос без оркестра), потом—оркестровая партия, затем звукорежиссер совмещает обе записи, как бы «подкрашивает» голос оркестром. И можно ручаться, что нигде не будет расхождения, нигде голос не потонет в грохоте литавр, не заслонится чересчур резкими трубами.

ЧЕЛОВЕК-ОРКЕСТР

Может один пианист сыграть пьесу для восьми роялей?

В наш просвещенный век может.

Более того: ему понадобится для этого всего одна пара рук, один-единственный рояль. Ну, и, кроме того, три хороших магнитофона.

Вы играете перед микрофоном партию первого рояля. Включен первый магнитофон, и музыка записывается на пленку. Потом вы надеваете наушники, слушаете записанное и подыгрываете второй партией, которую тут же записываете на второй магнитофон. Затем с помощью третьего магнитофона обе партии совмещаются, к «смеси» добавляется третья партия, таким же способом — четвертая, пятая и т. д.

Подобные «самоналожения» требуют, конечно, времени, но иногда очень полезны. Скажем, изобретатель сделал новый электромузыкальный инструмент и проверяет, как звучит мнимый ансамбль из десятка точно таких же.

Обладая сверхъестественным терпением и достаточным умением играть на разных инструментах, вы с помощью трех магнитофонов станете «человеком-оркестром». Фантазия эта ничуть не фантастична. Для ее свершения сконструированы даже особые комбинированные магнитофоны, в которых запись ведут последовательно на восемь и даже на четырнадцать и больше дорожек одной пленки, а затем прослушивают одновременно. С таким аппаратом работать полегче, хоть тоже нужна поистине немецкая аккуратность (недаром и построили первый такой аппарат немцы).

А какие любопытные возможности тут скрыты для экспериментов с вокальной музыкой! Один человек может спеть песню хором. Вообразите, как звучала бы капелла, составленная из сотни Галли Курчи! Правда, тут мы, пожалуй, хватили через край. На приготовление даже трехминутной песни знаменитой певице потребовалось бы петь 50 часов. Вряд ли на такое пошел бы кто-нибудь из мало-мальски известных вокалистов. Но монтаж дуэтов, трио, квартетов, а то и секстетов и октетов, украшенных к тому же оркестром, вполне реален. Первые пробы уже сделаны, и не только экспериментальные. Има Сумак, например, в некоторых своих вещах, запомнившихся и полюбившихся публике, подпевает Име Сумак, поет дуэтом сама с собой.

ЭХО В КОМНАТЕ