Вообще-то, волновая теория света предсказывала совершенно другой результат — электроны должны сначала какое-то время накапливать энергию, причем их энергия должна была зависеть от интенсивности излучения (яркий источник света или тусклый), а не от его частоты, то есть цвета лучей. Это что же получается? Теория плохая? Но в других случаях она прекрасно работает. А тут чего-то спотыкается. Мы уже знаем: так бывает. Любая функция имеет область определения, а любая теория имеет границы своего применения. Ученые как раз вышли на эту границу. И значит, пришла пора расширять теорию!
Это и сделал Эйнштейн. Он внес в ситуацию точно такое же предположение, какое внес Планк: излучение происходит «порциями». Ну то есть излучение — это не какая-то сплошная волна, как думали раньше, а короткие «кусочки», больше похожие вообще-то на частицы. Порция — это ведь часть, и само слово «частица» произошло от слова «часть».
У фотонов нет никакой массы. Они не могут находиться в состоянии покоя. Они электронейтральны, то есть не имеют заряда. Фотон — это квант, то есть частица электромагнитного излучения. Порция живой энергии.
Один фотон попадает в один электрон и целиком передает ему свою энергию, всю порцию, после чего электрон, получивший эту энергию, пулей вылетает из кристаллической решетки металла, как подорванный.
Интенсивность (яркость) света — это количество фотонов. Много фотонов — яркий свет, мало — тусклый. Поэтому интенсивность света и влияет на число выбитых электронов, а не на их энергию, ведь один фотон выбивает только один электрон: больше яркость света — больше выбитых электронов. Энергия же выбитых электронов (то есть скорость их вылета из металла) зависит от энергии фотона, а та зависит от частоты фотона. Высокочастотные — высокоэнергичные. Поэтому если частота (то есть энергия) фотонов становится слишком маленькой для выбивания электронов из металла, фотоэффект просто пропадает. Вот такое объяснение «красной границе фотоэффекта» дал Эйнштейн.
Вроде логично. Но при этом какой-то бред вообще, вы не находите?
Ну, в самом деле, как волна может состоять из частиц, фотонов этих? Ведь волна — это, строго говоря, процесс. А частица — это, друзья мои, объект. Вот молекула, например, объект. Если мы собираем множество молекул в огромный массив, мы получаем среду. И по этой среде могут распространяться колебания, то есть синхронизированные движения объектов среды (молекул). Групповой танец молекул — это колебание. Как колебание может состоять из «частиц колебания»? Как процесс может быть объектом?
Велосипед — это объект. Езда на велосипеде — процесс.
Буханка хлеба — объект. Нарезание хлеба — процесс.
Антилопа — это объект, хоть и живой. Бег антилопы — процесс.
Вода — это объект, хоть и жидкий. Волны на воде — процесс.
Это же принципиально разные вещи!
Нос — это не сморкание. Потому что нос — объект, а сморкание — процесс, который с объектом происходит.
Мозг — это объект. Мышление — процесс, который в мозгу творится.
Как частица может быть волной?
Со времен Ньютона, который утверждал, будто свет — это поток корпускул, прошло много времени, за которое наука блистательно доказала не корпускулярную, а именно волновую природу света. Все свойства волн были у света обнаружены — дифракция, интерференция, преломление. Свет — это волны, а не частицы!..
И вдруг приходят Эйнштейн с Планком и говорят: да нет, вообще-то это частицы, кванты, только так и можно объяснить целый ряд физических явлений, включая фотоэффект. Электроны поглощают частицы света целиком, порционно. Был бы свет сплошными волнами, вся картина фотоэффекта выглядела бы совершенно иначе. А она выглядит так, как если бы электроны не раскачивались постепенно непрерывными колебаниями, а бомбардировались потоком частиц.