Физиогномика и выражение чувств

«Адамацци писал, что природа человека выражается на челе и в глазах его даже тогда, когда уста не говорят. Философ Клеант часто утверждал, согласно с Зеноном, что по лицу можно узнавать характер[6] Пинегорейцы, как сообщает Ямвлих, поставили за правило – не принимать никого в число своих учеников, прежде чем не убедятся по ясным признакам, по выражению лица и всей внешности претендента, в его способности к наукам. Они утверждали, что природа устраивает тело сообразно с качествами души и снабжает ее такими орудиями, какие для нее необходимы, что она на теле чертит нам образ души, – короче, что первое служит своего рода пробой для второй. У Платона читаем, что Сократ никого не допускал философствовать, не убедившись в его способности к тому по исследованию лица.

Лицо Алкивиада, говорит Плутарх, показывало, что он призван занимать высокое положение в республики… Платон и, после него, Аристотель утверждали также, что природа приспособляет тело к деятельности души. Действительно, всякий инструмент, сделанный для известного назначения, должен ему и соответствовать, а так как назначение тела и есть его деятельность, то отсюда ясно, что все тело должно быть устроено природою в видах самой совершенной деятельности… По сообщению Гомера, Нестор, на основании сходства, найденного им в лице Телемаха, делает такое заключение о свойствах его души: «По некоторым приметам, какие вижу я на твоем лице, славный юноша, я узнаю, чей ты сын. Я не удивляюсь, что твои глаза так блестят: твое гордое и благородное лицо, твое высокое красноречие и твой разум напоминают мне твоего отца. Какой юноша мог бы быть таким, как ты, если бы он не был сыном великого Улисса?»

Аристотель написал книгу о физиономии, а Платон, хотя и не был эволюционистом, сравнивал лицо человека с физиономией животных. Де Лапорта, хотя и не соглашается в этом пункте с великим греческим философом и считает безрассудным предположение, что можно найти человека с телом вполне подобным телу животного, однако в своем сочинении тоже постоянно сопоставляет человека с животными и сравнения свои поясняет множеством рисунков.

Платон, например, говорил, что по идеи львиная порода должна быть благородна и смела, или, другими словами, что человек должен быть храбрыми, если у него есть что-нибудь львиное, как напр., широкая грудь, широкие, могучие плечи и т. д. Со своей стороны Де Лапорта также постоянно ставит в параллель с человеком павлинов, собак, лошадей, ослов, быков, петухов, свиней и других животных. Достаточно двух примеров, чтобы показать, как далеко в своих сравнениях заходит неаполитанский физиономист. На стр. 115, цитированного выше издания, он сравнивает морскую рыбу, ската, с Императором Домицианом: «В следующей таблице, – говорит он, можно видеть лицо Домициана, срисованное с его мраморной статуи и с древних медалей, а радом с ним ската, изображенного с натуры».

А на стр. 104 представлены нижние конечности обезьяны и человека с таким пояснением: «На этой таблице можно видеть ягодицы обезьяны и тощего исхудавшего человека».

Однако же, такие нечестивые сравнения, по-видимому, не мешали в те времена умирать с ореолом благочестия, так как Де Лапорта скончался, пользуясь всеобщим почитанием, и погребен в церкви. Впрочем, богословы того времени отличались большей терпимостью в этом отношении, чем некоторые современные.