Физиогномика и выражение чувств

Слишком яркий цвет, недостаток гармонии в сочетании цветов поражают наш глаз непосредственно. Это специфическое страдание мы и выражаем самым естественным образом, закрывая глаза, плотно сжимая веки и сокращая в то же время те мышцы, которые связаны анатомически и физиологически с круговой мышцей век. Это выражение донельзя сходно с той формой мимики, в какой проявляются и умственные страдания самого высшего порядка. При виде уродливой статуи, безобразной картины в сущности поражается не сетчатая оболочка, а тот, пока еще неизвестный, центр головного мозга, в котором сосредоточены эстетические энергии. Так как статуя или картина является первоначальной причиной эстетических страданий, то мы и выражаем их тем, что закрываем один или оба глаза, – так точно, как если бы нас ослепил слишком яркий свет. То же самое происходит, когда мы слышим какую-нибудь классическую глупость, если только, по закону контраста, она не заставит нас рассмеяться[57].

Таблица 3

^{Страдания органов чувств: а – вкусовое, б – обонятельное, в – зрительное, г – слуховое.}

Итак, можно формулировать закон, что мимика зрительных, страданий весьма аналогична с мимикой страданий умственных, – именно потому, что зрение есть наиболее духовное чувство и самый обильный источник идей.

Если мы обратимся к другим специфическим чувствам, то увидим, что и они подтверждают тот же закон. Слух – это ощущение, стоящее в самой непосредственной и тесной связи с чувствованием; поэтому-то и выражение специфического страдания слуха тождественно с выражением самых кровных оскорблений наших сердечных привязанностей. В своем атласе страдания я представил беглый набросок выражения внезапного страдания, возникшего у одного очень чувствительного молодого человека, когда он вдруг заметил, что я царапаю всеми десятью ногтями по стеклу.

Итак, можно считать доказанным, что специфическое выражение слухового страдания совпадает с выражениями чувств благосклонных или, как говорится обыкновенно, – чувства привязанности.

Аналогия между выражениями страданий органов чувств и страданий нравственных сделается еще более очевидно, если мы станем изучать мимику носа.

Под впечатлением очень неприятного запаха ноздри сжимаются, нижняя губа выдвигается, и мы невольно производим некоторые движения лица, имеющие целью задержать вхождение в носовую полость воздуха, а, следовательно, и зловония[58].

Мимика эта совершенно подобна тем мимическим выражениям, которыми передается наше чувство пренебрежения и презрения к подлому поступку или к бесчестному человеку. Когда наше личное достоинство возмущено оскорбительным предложением, когда мы по какой-нибудь причине испытываем чувство нравственного отвращения, мы всегда сжимаем ноздри, всегда приподнимаем верхнюю губу, подобно тому, как выражается иногда сардонический смех.

Стало быть, мимика обонятельных страданий имеет большое сходство с мимикой презрения и оскорбленного достоинства.

Изучение безмолвных страданий оскорбленного самолюбия дало мне возможность открыть впервые те законы мимической аналогии, которые я стараюсь здесь изложить. Когда мы оскорбляем самолюбие человека, который в силу своего общественного положения или слабости характера не в состоянии дать нам отпор, и если он хочет показать при этом, что наши оскорбления его не задевают, то мышцы его лица немедленно и невольно становятся неподвижными почти до исчезновения всякой мимики и приходят в своеобразное статическое сокращение. Движение это, быстрое как молния, может ускользнуть от поверхностного наблюдателя, но оно очень характерно и почти тождественно у всех людей. Статическое сокращение и напряженная неподвижность лица сопровождаются скоплением во рту слюны, так что через нисколько минут оскорбленный субъект вынужден бывает проглотить ее[59].

Таким образом мы можем сформулировать и четвертый закон: мимика вкусового страдания, и преимущественно вызванного ощущеньем горечи, представляет сходство с мимикой безмолвных страданий самолюбия.

Выражение личных чувств обыкновенно бывает концентрическим, центростремительным; напротив, выражения привязанностей и сострадания имеют характер эксцентрический, центробежный. В этом мы убедимся позднее, при изучении мимики страсти; но и теперь уже следует установить этот принцип, так как он применим и к выражению страданий, исходящих из того же источника.

Очень характерно выражение страха, который, по нашему мнению, есть ни что иное, как страдание привязанности к жизни[60]. Поскольку центробежные силы, развивающиеся из этого чувства, могут быть колоссальны, постольку же и основанные на нем страдания проявляются в наиболее красноречивых, выразительных формах.