Физрук-6: назад в СССР

— Хорошо!.. Я знаю, ты не обманешь… Сань, ты единственный порядочный человек из тех, кого я знаю в городе… В общем, сейчас я живу, как на иголках. Меня могут поднять посреди ночи отправить заниматься вещами странными… мягко говоря. Не, нагишом по городу я теперь не бегаю и полосатые палочки у гаишников не отнимаю… Другое делаю. С виду, ничего особенного. Просто я вдруг чувствую, что должен подойти к определенному дому, набрать по пути всякий мусор и разложить его прямо во дворе в определенном порядке, или войти в подъезд, подняться на определенный этаж и мелом нарисовать на двери определенной квартиры некий знак…

— Чушь какая-то, — вырвалось у меня.

— Вот и я про тоже. Смысл этих действий мне неведом… И это только то, что я могу тебе рассказать… И все эти действия, на мой взгляд, никак не связаны с теми самыми обязанностями, о которых я не могу говорить… Они напоминают мне то ли колдовство какое-то, то ли шпионаж… Правда, нелепый шпионаж. Однажды мне пришлось поехать за город, в сторону Старого Завода и там проторчать полдня, записывая номера проезжающих машин. Причем — два с половиной часа я записывал номера машин, которые проезжают в сторону города, а пятнадцать минут — тех, что едут из города… Ей богу, свихнуться можно!

— То есть, тебе никто не приказывает совершать эти поступки, ты действуешь как бы по собственной инициативе?

— В том-то весь и фокус!

— И это все?

— Все!

— И зачем ты мне все это рассказываешь?

— Может, уговоришь свою жену, хоть и бывшую, чтобы она, наконец, оставила меня в покое?.. Сил моих уже нет… Я на грани сумасшествия! Вот сегодня чуть было на нее не бросился. Спасибо тебе, помешал…

— А зачем ты сегодня приперся на ту, заброшенную квартиру? Почувствовал, что необходимо там оказаться?

— Нет, сам вчера позвонил Илге Артуровне, сказал, что хотел бы поговорить, вот она и назначила место и время встречи.

— И мне — тоже, — пробормотал я. — Выходит, она хотела, чтобы мы с тобою сегодня встретились…

— Зачем же ей это понадобилось?

— Вероятно, для того, чтобы ты мне все рассказал…

— Пакость какая… Мне, видать, от нее теперь вовек не избавиться, — обреченно пробормотал Кеша и встал из-за стола.

— Ты — далеко? — спросил я. — Сейчас еще коньяк закажу!

Он отмахнулся.

— Пойду я… Спасибо за угощение и за то, что выслушал…

— Погоди! Я сейчас рассчитаюсь и подкину тебя, куда скажешь!

— Да осточертели вы мне все с вашими экспериментами и вашей жалостью… — вдруг пробормотал он и скрыл за занавеской.

Я выскочил следом и увидел, как пьяно петляя между столиками, он движется к лестнице, что ведет на первый этаж. Окликнул официанта. Тот подошел, выжидающе на меня уставился.

— Сколько с меня? Я тороплюсь.

После того как рассчитался, я рванул догонять Стропилина. Не нравилась мне внезапная перемена его настроения. Кабы не учудил чего, неврастеник. Когда я спустился в гардеробную, выяснилось, что Кеша уже успел взять свой лапсердак и свинитить из ресторана. Я взял свои шапку и дубленку, выскочил наружу, осмотрелся. Блин! Похоже, мой собутыльник решил погибнуть под колесами. Иначе, как объяснить, что он со всех ног мчится к проезжей части? Твою мать!

— Скорую вызывай! — крикнул я швейцару, который торчал у входа, и рванул вдогонку.

К счастью, Стропилин был настолько бухим, что выражение «мчался со всех ног» мало отражало суть происходящего. Его шатало на ходу, ноги заплетались, но если он кинется под проходящий грузовик, набранной скорости ему хватит.

Все это я проанализировал потом, а сейчас вприпрыжку, не разбирая дороги бежал ему наперерез. Мне даже пришлось перекатиться через капот одной из припаркованных у «Космоса» тачек, чтобы не тратить времени на то, чтобы его огибать.

И я успел. Иннокентий как раз балансировал на бордюре, поджидая, когда подъедет, груженый рыхлым снегом «МАЗ», когда я схватил его за шиворот. Самосвал, громыхая, проскользнул мимо, а я утихомиривал спасенного, который бешено вырывался, намереваясь совершить задуманное. Он даже попытался со мною драться, размахивая кулачонками. В это время к ресторану свернула скорая. Видать, швейцар все-таки выполнил мой приказ. Из «РАФика» полезли люди в белых халатах.

— Эй! — окликнул я их. — Сюда! Здесь пострадавший!

Медработники развернулись и пошлепали по лужам в нашу сторону.

— Что произошло? — спросил молодой усатый парень, видать, врач или фельдшер. — Кто из вас пострадавший?

— Он! — сказал я, встряхнув за шиворот вдруг притихшего собутыльника. — Чуть было под машину не бросился.

— Ну так ведь не бросился, — цинично хмыкнул медик. — Чего зря бригаду дергаете!

— Послушай, друг! — проникновенно произнес я. — У парня острый приступ паранойи на почве алкогольной интоксикации.

— А ты что? Врач?

— Нет, я физрук, — честно ответил я, — но мой друг только, что выжрал бутылку коньяку почти в одно рыло. Отвезите его в наркологию, пусть почистят ему желудок, а заодно — и мозги. Сто рублей даю на всю бригаду.

— Ладно! — кивнул врач, доставая из кармана пачку «Примы». — Грузи своего дружбана в карету… Мы отвезем, нам не трудно… А примут ли его в наркологии, не наше дело.