Физрук-8: назад в СССР (СИ)

— Спасибо тебе, Саша! — сказал она, поцеловав меня в щеку. — Чтобы мы без тебя делали?

— Не надо без меня! — сказал я.

Спустившись во двор, снова сел за руль «МАЗа». Подъехав к общаге, сказал вахтеру, чтобы сообщил комендантше о моем возвращении. Тот хоть и поворчал, но выполнил поручение. Груня тут же прилетела. Она успела уже накраситься и навертеть прическу. Не говоря уже о том, что — приодеться. Интересно, неужто все-таки рассчитывает на романтический вечер? Бедняжка! Я опять произвел рокировку автомобилей. На этот раз выгнав на улицу «Волгу» и вернув во двор грузовик. Аграфена Юльевна с удовольствием примостилась рядом. И я повез ее к себе.

Вскоре мы вошли в мою квартиру, которая благодаря заботам Перфильева-младшего выглядела вполне прилично. Тем не менее, по лицу гостьи было заметно, что она немного разочарована. Ну да, по ее представлениям теневой хозяин города должен утопать в роскоши. Разувшись, Груня нашла на кухне фартук и принялась готовить для нас с ней вечернее чаепитие. Я не мешал. Пусть хозяйничает. Тем более, что она умудрилась запастись свежим киевским тортом. Видать, не все еще связи в торговле растеряла. Что ж, тем лучше.

— Скромно живешь, Саша! — не удержалась от критики гостья, погружая чайную ложечку в кусок торта.

— Мне некому пыль в глаза пускать, — сказал я. — И потом все эти нынешние мебеля, хрусталя, ковры выйдут из моды и превратятся в хлам. Не говоря уже о бытовой технике. А книги, которые сейчас достают из-под полы или покупают у спекулянтов в десять раз дороже номинала, и вовсе начнут выбрасывать на помойку.

— Ну тогда надо вкладываться в золото, камушки. Уж они-то никогда из цены не выйдут.

— Это верно.

— Так может с наших с тобой клиентов надо трясти не рубли, а эти самые камушки с рыжьем?

— Груня, мы с тобой не разбоем будем заниматься, а справедливым перераспределением капитала.

— Ну так и я об этом.

— В общем, ты у меня будешь бухгалтером, тебе и решать в чем должны заключаться наши оборотные средства, но повторяю — никакой экспроприации, грабежа, шантажа, а тем более — спекуляции. Клиенты должны чувствовать себя участниками если не совсем законного, то вполне справедливо действующего предприятия.

— Понимаю. Без штанов не оставлять. Брать лишь то, что они должны отдать на благо общего дела.

— Вот теперь ты понимаешь задачу правильно.

— Ты обещал дать мне какое-то средство для урезонивания тех, кто начнет ерепениться.

— Обещал. Только ты должна четко понимать, что применять его можно лишь в крайнем случае и не допускать, чтобы оно попало в чужие руки. А если угроза такого попадания неотвратима, уничтожить немедленно.

— Господи, да что же это такое? — ахнула гостья. — Пистолет, что ли? Да я сроду ствола в руках не держала.

И тут, глядя ей в глаза, я понял, что совершу большую ошибку, если доверю «домру» не только «мадам Плюшкиной», но и любому постороннему человеку. Тем более — женщине. Сорвется баба, начнет косить из нее народ направо и налево. И что, по Литейску прокатится волна самоубийств? А если она и детишек зацепит? Нет уж, обойдется. А для того, чтобы защитить своего главбуха, просто не стоит отпускать ее на акции, связанные с изыманием денег, одну. Не по-мужски это.

— Ладно, прости, я передумал, — сказал я. — Не стоит подвергать тебя лишнему риску. В конце концов, не так уж и часто нам случится выбивать долги. Большинство будет покладисто вносить свой вклад в общее дело, а если и придется нажать на кого-то, будем делать это вместе. Твое дело провести аудит, ну и заниматься текущей бухгалтерией.

— Ты босс, тебе виднее, — смиренно произнесла она. — С чего начнем?

— Ты можешь составить, скажем так, список всех, кто замешан в незаконном обороте денежных средств в городе? Ну разумеется — тех, кого знаешь.

— Да я всех их знаю.

— Вот и отлично. Бери прямо сейчас бумагу и ручку и пиши: ФИО, место работы, должность, годовой оборот, доход. Все, что знаешь.

— Здесь? У тебя?

— Конечно. Не в общаге же! Такая информация не должна покидать пределы этой квартиры.

— Хорошо, Саша! — вздохнула она. — Только лучше писать не на отдельных листочках, а в тетради. Так надежнее.

Я дал ей толстую общую тетрадь. И Аграфена Юльевна принялась за работу. Понимая, что это нещадная эксплуатация, я стал ломать голову, как расплатиться с нею. Нетрудно догадаться, какую именно плату она охотно бы приняла. Да вот только я не жиголо. И если уж всерьез нацелился на женитьбу на Вилене, то не стоит макать детородный орган во что ни поподя. Гордясь собою, я ушел на кухню. Поставил еще раз чайник на газ. Вытряхнул спитой, промыл заварник, сполоснул кипятком, насыпал порцию индийского.