Флаг

Ксения убегала, мы попрощались, обнялись, раз-два, как будто навсегда. Хотя кто знает. Эти девушки… Я зашел в кафе при институте, спросил баристку, что она посоветует «сочетание – цвет, вкус, свежесть» – та пожала плечами и тихо сказала «кофе, трубочки с кремом», я согласился, заказал и последующие пятнадцать минут в четырех квадратах наблюдал, как девушка смотрит на неработающую кофемашину и трогает нос, как будто что-то в нем искала. Мои руки держали бумажный стаканчик и трубочку, в обратном случае – я бы тоже что-то ковырял, царапал. Не можешь пристроить куда надо руки – прощай нос, здравствуй неприятности с кожей.

В метро на полу сидели студни, пили пиво. Из полуоткрытой сумки «Фила» торчали три уголка книг. Может быть те самые, что берут книги у Ксении – она им выдает, улыбается, просит вернуть в целости, а они идут в метро и пьют пиво. Потом приходят домой, хлопают дверью своей комнаты и ночью читают то, что взяли. А может быть через несколько дней возвращают или нет, забыв, что обещали.

7 Я лег поздно

Я лег поздно. Слушал передачу про музыку в фильмах Кубрика. Потом, мне захотелось пересмотреть «Одиссею…» и в момент, когда двое на станции с аппетитом поедали цветное содержимое, в желудке заурчало. Приготовил яичницу, порезал зеленый лук, выпил чай со смородиновыми листьями, и уснул открыв книгу Поланика «Колыбельная», застыв на картинке со страдающим младенцем.

Утром созвонились с женой. Малышка просится ко мне. Пришлось идти в парк, где бесплатный wi-fi. Однажды я говорил в кафе – поет «шуби-дуби-лав», а ты пытаешься быть услышанным. Только вчера кончились деньги на интернет. Не потому ли она уехала к маме, что там есть интернет, бесплатная еда. На нее это похоже.

Хорошо утром в парке. Лебеди медитировали, глядя на фонтан. Мне встретилась бабуля в куртке из цветных лоскутков в красно-черных гольфах, девушка с радужным зонтиком. Большая часть поглощает кофе в постель или теснится в кофейне. Не понимаю, как можно пить на ходу.

В подтверждение тому сварил дома кофе и медленно, небольшими глотками, смаковал минут двадцать, созерцая лес, то уходящий в тень, то выходящий из нее.

Прочитал рассказ «Одиночество и город» из давно лежавшего у меня «Альманаха молодых писателей». Босая женщина шла по улицам города, встречаясь то с котом, говорящим на идиш, то с продавцом липучек, то предсказательницей глупостей, что может сделать человек. Решив, что десять минут прошли впустую, потянулся к трубке, чтобы позвонить Насте, но передумал. Все. Хватит. Если ей так угодно исключить меня из своей жизни, если я ей так мешаю, то не буду лезть. Я просто пожелаю ей счастья, удачи с ее бесформенным другом, успехов в работе… какая-то открытка получается. И чтобы наклеить марку и отправить, я удалил телефонный номер, вывел из друзей в контакте и фейсбуке, мелькнуло «Не слишком ты с ней…?», и тут же «Она сама этого хотела». Открыв окна проветрить квартиру, я вышел, чтобы освежиться. Впервые за долгое время решил спуститься пешком по лестнице. Запахи гнили, пива и псины ударили в нос. Лифт – защита от неприятных запахов.

Чехов на велике и женщина с гантелями встретились в лесопарке.

Зашел в «Раек», заказал чайник лимонного чая. Вокруг сидели голодные чавкающие что-то мясное туристы с огромными рюкзаками. Сегодня я тоже хочу себя почувствовать иностранцем – идти куда глаза глядят, пока ноги не перестанут слушаться. Не обращать внимания на то, что кому-то холодно.

Дождь. Опять повезло. Звучал адский канкан Оффенбаха. Через дорогу рекламная растяжка кричала кислотными цветами «Мега. Соберем вашу отличницу». Сегодня она пятерки носит, а завтра на шесте змеей вьется. Прохожие неслись мимо как будто перематывали фильм. Машины создавали вокруг себя водяное кольцо.

Каждый человек создает вокруг себя кольцо, круг комфорта. И этот круг носит. Как улитка дом. У меня есть жена, ребенок, друг, мама, есть моя комнатка.

В кафе забежала девушка отряхиваясь как пес. Она не стала заходить дальше гардероба, застыла у выхода, продолжая избавляться от воды с помощью одноразовых платочков. Она куда-то спешила (посматривала на часы), а дождь изменил планы. И только она собиралась выйти, как хляби небесные разверзлись снова.

– Возьмите мой.

Это был я. Не мог же я остаться равнодушным к зябнущей девушке.

– Нет, что вы.

– Берите.

– А если дождь?

– Мне все равно с дождем не везет.

– Не везет. Вот как. Нет. Я лучше так.

Взять зонт у незнакомого человека, поговорить – редкое явление. Значит, я не внушаю доверия. Что нужно сказать или сделать, чтобы тебе на все сто доверяли.

Только вышел, обнаружил длиннющего кольцевого червя, беспомощно вытянувшегося на асфальте. Проходили люди, девочка пробежала с криками «Мамочка, червяк, бя!», и наконец, проехал самокат разделив тело надвое. Червь на мгновение задергался, потом замер, продолжая существовать в двух измерениях.