Флаги

Пылал закат над сумасшедшим домом,
Там на деревьях спали души нищих,
За солнцем ночи, тлением влекомы,
Мы шли вослед, ища свое жилище.

Была судьба, как белый дом отвесный,
Вся заперта, и стража у дверей,
Где страшным голосом на ветке лист древесный
Кричал о близкой гибели своей.

Была зима во мне, и я в зиме.
Кто может спорить с этим морем алым,
Когда душа повесилась в тюрьме
И черный мир родился над вокзалом?..

А под землей играл оркестр смертей,
Высовывались звуки из отдушин,
Там вверх ногами на балу чертей
Без остановки танцевали души.

Цветы бежали вниз по коридорам,
Их ждал огонь, за ними гнался свет.
Но вздох шагов казался птичьим вздором.
Все засыпали. Сзади крался снег.

Он город затоплял зарею алой
И пел прекрасно на трубе зимы,
И был неслышен страшный крик фиалок,
Которым вдруг являлся черный мир.

1928

Роза смерти

Г. Иванову

В черном парке мы весну встречали,
Тихо врал копеечный смычок,
Смерть спускалась на воздушном шаре,
Трогала влюбленных за плечо.

Розов вечер, розы носит ветер.
На полях поэт рисунок чертит.
Розов вечер, розы пахнут смертью,
И зеленый снег идет на ветви.

Темный воздух осыпает звезды,
Соловьи поют, моторам вторя,
И в киоске над зеленым морем
Полыхает газ туберкулезный.

Корабли отходят в небе звездном,
На мосту платками машут духи,
И, сверкая через темный воздух,
Паровоз поет на виадуке.

Темный город убегает в горы,
Ночь шумит у танцевальной залы,
И солдаты, покидая город
Пьют густое пиво у вокзала.

Низко-низко, задевая души,
Лунный шар плывет над балаганом,
А с бульвара под орган тщедушный,
Машет карусель руками дамам.

И весна, бездонно розовея,
Улыбаясь, отступая в твердь,
Раскрывает темно-синий веер
С надписью отчетливою: смерть.

«Смейся, паяц, над разбитой любовью…»

Смейся, паяц, над разбитой любовью.
День голубой застрелился в окне.
Умер, истекший розовой кровью.
На катафалке уехал к весне.
А над землей на стеклянном экране
Кинематограф огромный пылал.
Сон целовался в ночном ресторане
В красном мундире прекрасного зла.
Озеро тихо смеялось над крышей,
Духов встречая над сферой луны.
Было прохладно, а выше и выше
Реяло чёрное знамя весны.
Тихо склоняясь к облаков изголовью,
Мальчик истекший розовой кровью,
Плыл, опрокинувшись вниз головой,
И граммофон над разбитой любовью
Сонно вздыхал золотою трубой.

1931

«Восхитительный вечер был полон улыбок и звуков…»