Флаги наших детей

А подбитый и теперь навсегда лишившийся возможности подняться, «С-1000» все равно не желал падать за просто так. Он был уже над модулем «два» — авианосцем «Теодор Рузвельт». Однако, похоже, широкая плоскость и длина палубы его более не интересовала. Он несся строго вперед, прямо на следующий мостик-остров. Те, кто находился там, превосходно видели мчащуюся на них смерть. Неизвестно, кто был инициатором столь избирательных столкновений. Возможно, никто конкретно, кроме случайности. Ведь наверняка, даже если оба пилота все еще дышали, возможность управлять процессом они окончательно потеряли. Масса и скорость снова сделали свое дело. Авианосцы постройки последней четверти двадцатого века не оснащались броней линкоров, но все же они и не строились из картона. Тем не менее те немногие, кто наблюдал трагедию лично, могли решить, что мостик вылеплен из папье-маше — так быстро он сдался. Тяжеленный транспортник вклинился в его нутро, как бронебойный снаряд. А еще через считаные доли секунды он полыхнул остатками топлива — пары керосина — это все-таки что-то!

Но то был еще не конец. Ведь на борту лайнера имелся груз. Самый разный, разумеется. Полный перечень так и остался тайной тех, кому положено было знать, но вот некоторые секреты выбрались наружу. Там ведь покоилась в прочных железных контейнерах сотня, или около того, крылатых ракет. Что была та железная стойкость супротив лобового столкновения? Фанера! А ведь внутри ракет снова имелось топливо. Что с того, что некоторые его фракции находились в твердом виде? Для внезапных взрывов это даже удобней. И эти покоящиеся ракеты стали взрываться с однозначной неминуемостью. Снова, снова и снова!

Это было воистину страшное зрелище. Может быть, даже поучительное, для будущего просмотра в кинолентах. Судя по их разлетам вокруг, некоторые из ракет умудрились стартовать. Непонятно каким образом, ведь блокировки и все прочее. На счастье окружающих, из тех боеголовок, что разлетелись по палубе, взорвалась всего одна. Но тысяча кило качественной взрывчатки со специальными поражающими элементами… Понятно, это не очень весело. Плюс к тем тоннам, что рванули тут же, внутри мостика… Ведь это авианосец, хоть и поставленный на якоря! Снаружи на нем самолеты, часто с боеприпасами. А внутри, вдобавок к тому же самому, еще и топливо — в очень огромном количестве. И значит…

Пожарник — профессия героическая, даже в 2030-м.

Но и этим дело не кончилось.

96 Твердый грунт

— Пехота у них одна не ходит, — сказал на предбоевой планерке техник отряда Миша Гитуляр. — Знаете, что они сделают, когда подойдут достаточно близко? — Никто из окружающих не отозвался, но все головы повернулись к говорившему. — Они пустят вперед «шаропитека». Мы это предвидели?

— Это что за зверь? — на полном серьезе спросил Захар Кисленко. Все остальные поняли. «Шаропитеком» назывался боевой шарообразный робот, применяемый американской армией для борьбы с пехотой врага. По крайней мере иногда применяемый. Странно, что Кисленко о нем не знал, или его все-таки немного контузило после того разгрома в окрестностях Лимпопо?

— Такая штуковина метр на метр. Хорошо бронированная и обтекаемая. Катится в нужное место по заданной программе. Когда подкатится, размыкается на половинки и поливает все из трехствольного пулемета, — бесстрастно пояснил Гитуляр.

— Что ты пугаешь народ? — сымитировал строгость командир отряда Герман Минаков. — Против нас работает десант. Откуда у них такая тяжелая штуковина?

— Не думаю, что его трудно сбросить с неба, — пожал плечами технически подкованный подчиненный. — Уж точно не сложнее человека.

— Пусть так. Но он, наверное, лучше используется на ровной местности. А здесь все же горы, — не особо уверенно ухмыльнулся Герман.

— Не особо они крутые — эти горы. Кроме того, я знаю, что для него главное — твердость грунта. Вот с этим тут все в порядке.

— Глупости. Если наши нашлемные средства разведки его обнаружат… А они его обнаружат. То что сложного уничтожить его еще до того, как он разложит пулеметы? — Минаков уже чувствовал привкус победы в споре.

— Все правильно, лейтенант, — внезапно подал англоязычный голос всегда отмалчивающийся Матиас Соранцо. Оказывается, он не дремал, а вполне улавливал, о чем беседуют остальные. От удивления все уставились на него, как на говорящего кролика или, точнее, змею. — Я видел эту штуковину в бою. Умная, конечно, дрянь — попусту не стреляет. И целится быстро. Но зато патронов у него немного. Точнее, много, но расходуются быстро.

— Ну и что? — сказал уязвленный Миша Гитуляр. — Нас что, целая армия? У него тепловая и видеоаппаратура опознавания целей. Да еще локатор. А когда патроны кончаются, он складывается и катится назад.

— Неужели у десантников будет время его снова заряжать? Пихать в него ленты? — спросил Герман. — К тому же он наверняка поражаем гранатометом. Правильно, Матиас?

— Не знаю, не видел, — прикрыл глаза итальянец. — Но почему бы и нет, лейтенант?