Флавиан. Восхождение

— Не знал, батюшка, что у вас этнические корни из древней Иверии, — почтительно произнес я. — Я уже было подумал в прошлую нашу встречу, что вы ведете свою генеалогию с предгорий Северного Фудзяня или из Гуандуна!

— Что вы! — заулыбался обезоруживающе отец Димитрий. — Я коренной москвич с заурядной фамилией Иванов! Просто я люблю разные национальные культуры, элементы этих культур, в которых наиболее ярко выражается душа народа, его духовная традиция. В Китае это чайное действо, в Грузии — песни! А как прекрасно поет в грузинском храме церковный хор! Вообще-то традиции грузинской музыкальной культуры имеют глубокие христианские корни, как, впрочем, и у многих других христианских народов. Вот, — он снял с головы свой необычный для монаха головной убор, — это грузинская скуфья, смотрите, она вся расшита орнаментами, в основе которых крест!

— Вы, отче, до монашества музыкантом не были? — поинтересовался Флавиан.

— Виолончель... — опустив взгляд, вздохнул Лао Ди.

— Понятно! — отозвался мой батюшка. — Не хотите присоединиться к нашей компании? Там впереди идут еще несколько человек из нашей группы!

— С удовольствием! — отозвался отец Димитрий.

Дальше мы пошли втроем.

ГЛАВА 24. Восхождение. Дзот

Ступенчатая дорога вверх все сужалась, все более петляла вокруг выступов горного склона и все чаще ныряла под сень высоких, свисающих над ней деревьев. После одного из таких поворотов она вывела нас к еще одному источнику, около которого отдыхал в полном составе авангард нашей маленькой экспедиции.

Игорь, Владимир и Эдуард, сняв с плеч поклажу, сидели, вытянув ноги на каменной скамье. Та выступала из достаточно высокой, около двух с половиной метров в высоту, стены из камня, поддерживающей грунт расположенной за ней лесистой террасы. Слева от скамьи выступало из стены квадратное корыто, сложенное из того же камня, что и стена, над корытом был бронзовый кран в виде головы дракона, а еще выше — полукруглая ниша со стоящими в ней недорогими печатными иконами. Справа и слева от крана в стене находились две маленькие ниши, в одной из которых стояла стандартная магазинная кружка из нержавейки.

— Отче, глянь-ка, — я показал Флавиану на вмурованные в стену левее источника крупные каменные мельничные жернова, — оригинальный дизайн! Наверное, где-то рядом раньше была мельница!

Флавиан не ответил, он, тяжело дыша, подошел к скамье и с выдохом опустился на нее рядом с подвинувшимся в сторону Владимиром. Я обратил внимание на бледность покрытого потом батюшкиного лица.

— Игорь! — позвал я. — Налей, пожалуйста, в кружку водички для батюшки. — И быстренько достал из кармана аптечную коробочку с тщательно подписанными рукой матери Серафимы пакетиками лекарств.

— Так! Сейчас, кажется, вот эту капсулку, — я вспомнил строгие инструкции нашей монахини-кардиолога, — ваше преподобие, благословите вам выпить лекарство!

Флавиан молча проглотил протянутую мной капсулу, запил водой из поданной Игорем кружки, откинулся спиной на теплый камень стены. Вид его был далек от совершенства.

— Отчинька! Ты вообще как? Живой? — Я потеребил его за руку.

— Ничего, Леша, прорвемся... — Флавиан открыл глаза, и в них блеснул любимый мною огонек веселости. — Надо еще немного потерпеть, а потом помрем, и все будет хорошо!

— Ага! Согласен! Только по возвращении домой в целости и сохранности! Если я вместо тебя живого в Покровское твои «многоцелебные мощи» доставлю, наши прихожане мою жену Ирину вдовой сделают, а детей сиротами! Я со всей ответственностью заявляю, что к такому сценарию событий я не готов! — Я постарался вложить в свою речь как можно больше свирепости. — Поэтому, ваше преподобие, ребята пойдут дальше, а мы с тобою начинаем движение вниз! Как раз к обратному парому успеем! Наше с тобою восхождение завершено!

— Не гони пургу, Лexa! — В голосе Флавиана я узнал знакомые интонации однокурсника Андрюхи, туриста-альпиниста-гитариста, борца-байдарочника и вообще «бойца по жизни». — Ты плохо меня слушал! Я сказал — прорвемся! Не бойся, здесь я не помру, не достоин. Мне надо подняться туда! — Он мотнул головой в сторону вершины. — И я верю, что Господь поможет мне сделать это. Ты тоже поверь и помоги мне, а не «грузи» старого друга...

— Хорошо! — вздохнул я. — Дойдем до кириакона Святой Анны, приложимся к святыням, и, если тебе будет плохо, останемся в архондарике до завтра, пока ребята не вернутся! Согласен?

— Ладно! — кивнул Флавиан и повернулся к «команде». — Идите, ребята, к кириакону, я чуть отдышусь и догоню вас там!

Мы с Игорем переглянулись, я кивнул в сторону кириакона, он вскинул рюкзак на плечи и молча возглавил дальнейший подъем. Мы с Флавианом остались одни.

Не зная, что еще сказать Флавиану, чтоб он не увлекался опасным героизмом, я просто сел рядом и тупо уставился взглядом в носки своих фирменных горных кроссовок.