Флавиан. Жизнь продолжается

— Батюшка! Когда я за Вячеслава замуж выходила, он даже писал с ошибками, ножом и вилкой пользоваться не умел. Много лет я его шлифовала, достойным манерам учила, так что теперь его иногда спрашивают: не из «благородных» ли он? В его нынешней работе, в тех кругах, где он вращается, без определённого уровня культуры обходиться нельзя, там международная элита — бизнесмены, политики. Кстати, тоже многие нынче с молодыми жёнами, старые жёны сейчас не в моде…

Что мне делать, батюшка? Уже полтора года, как Вячеслав меня бросил, а сердце всё болит, ведь я ему всю свою жизнь посвятила, от интересной творческой работы отказалась, в перспективе от хорошей карьеры. Его жизнью жила, его работой, была ему служанкой, поварихой, горничной, матерью, наставником, тылом, убежищем в трудностях, двоих детей ему родила, Эдика и Римму. Вырастила их, воспитала, выучила.

Вячеслава их школьные проблемы, болезни, уроки, кружки, родительские собрания, экзамены и прочие детские заботы никогда не касались. Я сама его от всего этого уберегала, освобождая время и силы для профессионального роста, для общения с друзьями, для полноценного отдыха. Он только тогда, когда детям с поступлением в институты помочь потребовалось, подключился, тогда его положение уже давало такие возможности, а в остальном… Он больше своей жизнью жил, а мы с детьми — своей.

Дети с ним, после того как он нас покинул, около трёх месяцев не разговаривали, считали предателем. Но потом я их всё же примирила с отцом, нельзя детям отца судить и отвергать, грех это большой. Я права, батюшка?

— Правы, Лидия Александровна, в этом вопросе вы совершенно правы.

— Сейчас у детей с Вячеславом отношения хорошие, встречаются периодически, дни рожденья вместе празднуют, с Алиной, новой женой его вполне дружелюбно общаются. Переболело у них, прошла обида, примирились с реальностью.

Вячеслав и мне помогает материально, передаёт достаточно денег, путёвку вот мне заказал на курорт в Анталии…

Только у меня всё ещё болит душа, не так остро, конечно, как в первое время, потише, но болит…

Я в очередной раз бросил умоляющий взгляд на Флавиана из своего угла, тихонько показав пальцем на дверь.

Он ответил отрицательным покачиванием головы. Я подавил вздох. Не знаю, для чего Флавиан оставил меня сидеть в углу сторожки, где я чинил тестомешалку матери Серафимы, когда он пришёл сюда поговорить с Лидией Александровной. Слушать её рассказ мне было горько, я многое проецировал на себя и на нашу с Иришкой прошлую жизнь. Несмотря на множество различий в наших судьбах, в главном проблема была одна и та же — наше мужицкое гадство. Знаю я всю эту лирику про «понимание, подавление личности» и прочее! Просто самец победил человека, встретив молодую самку, вот и вся лирика! Но осуждать мужика, бросившего старую жену, у меня не хватало духа, я и от молодой-то бегал, как кобель дворовый… Если бы не Господь!

— Если бы не Господь, батюшка, я бы, наверное, не смогла больше жить, у меня уже и таблетки были заготовлены. Только, видно, бабушка покойная на Небе молится обо мне, не дала совершить непоправимого. Я уж, было, и совсем на суицид решилась, да тут Леночка, соседка по даче, позвонила — позвала в церковь на родительскую, усопших родных помянуть. Я и подумала — в церковь схожу, родителям покойным свечечки поставлю, а потом и сама к ним отправлюсь, или уж — куда там попаду, лишь бы только нынешнюю муку не терпеть.

Пришла с Леночкой в церковь, а я в ней с раннего детства не была, после бабушкиной смерти (это Вячеслав мой в телевизоре со свечкой на Рождество и на Пасху каждый год появляется, вместе с коллегами по министерству), смотрю на всё остекленелым взглядом, отсутствующим. И вдруг хор как запел «со святыми упокой…», да так проникновенно, что у меня в душе что-то перевернулось, слёзы как полились! Вышли мы с Леночкой из храма, а я всё плачу, да так со слезами всё ей и рассказала, и про Вячеслава, и про боль свою, и про таблетки. А она меня домой не отпустила, к себе привела, чаем поила, утешала и вам, батюшка, тут же позвонила, договорилась, чтобы мне к вам сюда приехать.

Объясните мне — что я не так сделала, почему он ушёл, батюшка?

— Многое вы сделали не так, Лидия Александровна, самое главное сделали не так. Муж у вас на месте Бога был, вы ему вместо Господа служили, кумира, идола из него сделали.

А он, как и всякий ложный божок, обманул, не оправдал возложенных на него надежд и принесённых ему жертв. Служа мужу, вы не только не направили его душу к Богу, но и сами к Нему не шли. А строить семью без Бога, это всё равно, что строить дом из кирпича без раствора, как дети из кубиков. Можно очень даже симпатичный теремок сгородить, красивый, нарядный. Только прочным он не будет, чуть толкни его — он и рассыпается.