Флейта Ангела

Первой представили исцеленную девушку с ожогами, Она продемонстрировала свои фотографии, сделанные сразу после аварии, и подробно рассказала всю историю лечения книгой. Затем выступили еще какие-то люди, которым книга помогла.

Я сидела у телевизора, меня била крупная дрожь. Мне казалось, что я смотрю дурной сон.

На передачу пригласили также каких-то ученых, чтобы они объяснили этот феномен с научной стороны, если таковая имеется. Помимо ученых были и литературные критики. Один из них, человек, с двойным подбородком и в очках дал развернутую характеристику моей книги.

– Понимаете, с точки зрения литературы тут не о чем и говорить. Чувствуется неопытность автора. Сюжетные линии не до конца продуманы. Общая идея невнятная. Правда, книга написана искренне, неплохим русским языком. Главные герои показаны довольно ярко. По интонации и некоторым особенностям стиля, типично женская книга. Я думаю, что автор при условии работы над собой, вполне перспективен, и мы еще увидим его произведения.

Тут из толпы, присутствующих на передаче зрителей, вскочил худой мужчина. Он начал что-то выкрикивать визгливым голосом. Когда к нему поднесли микрофон, он уже немного успокоился, хотя по его лицу пробегали нервные судороги:

– Автор этой книги я!! Я не позволю мою книгу поливать грязью и тем более говорить, что она женская. Я не для того создавал мощное средство для облегчения людских страданий, чтобы какие-то буквоеды, походя, уничтожали результат всей моей жизни…

Тут началось светопреставление, по закону жанра. Зрители, а это были в основном немолодые женщины, повскакивали со своих мест и кинулись к автору. Они его обступили со всех сторон, дергали его за одежду. Одна даже попыталась поцеловать руку. Мужчина стоял торжественно, милостиво улыбался. Затем он прошел на середину студии. Это был высокий мужчина в коричневом костюме, с коротковатыми брюками. Он все время поводил головой, как будто ему жмет ворот рубашки, руки, с худыми длинными пальцами, постоянно теребили полы пиджака.

– Разрешите представиться – Магистр эзотерических наук, почетный член международного теософского общества Яков Кнопп.

– Уважаемая публика, попытаюсь кратко объяснить, принцип воздействия моей книги на человека. Каждая буква в нашем алфавите, не просто буква, это звук. А звук имеет свою частоту. То есть буква это вибрация определенной частоты.

Слова, образуются из букв, следовательно, если определенным образом подбирать сочетание букв, их чередование, то можно получить вибрации по-разному, воздействующие на организм. Почему так велика сила молитвы, или мантры, почему так разрушительна сила проклятия?

Я, конечно не первый, кто узнал и использовал эту силу, но я первый, кто перенес эти знания в такую доступную и действенную форму. Вот тут господин что-то говорил про героев, язык и стиль. Я составлял текст таким образом, чтобы он воздействовал на человека как мощная положительная, дающая силы, продлевающая жизнь вибрация. Эта книга результат моего титанического труда на протяжении многих лет, и я не позволю, хоть как-то унизить или исказить его значение.

Он закончил и спокойно прошествовал на свое место.

Но тут поднялась женщина. Я видела ее в издательстве. Она очень волновалась и говорила тихо, но слова ее опять взорвали зал.

– Я, как представитель издательства, ответственно заявляю, что автор этой книги совсем другой человек, женщина.

Все в голос закричали: «Фамилия»!

– Настоящее имя автора, по контракту, не подлежит огласке. Но мы свяжемся с автором, и если она разрешит, мы объявим ее фамилию и имя.

Женщина села. Яков Кнопп стал малинового цвета. Он опять высочил на середину студии.

– Какая еще женщина! Предъявите нам эту женщину! Это наглая, бессовестная ложь. Вы хотите у меня украсть мою славу. Я буду подавать в суд. Я докажу всему миру, кто автор этого бессмертного произведения.

Женщина тоже не молчала.– А Вы предъявите черновики вашей рукописи.

– Вот я так и знал. Друзья мои!

В голосе звучали слезы.– Я ведь как чувствовал. Рукописи – то у меня пропали! У меня их выкрали, и какая-то аферистка воспользовалась ими.

– Не переживайте,– женщина не хотела сдавать позиции, – есть много других способов определить авторство.

Тут ведущий объявил, что передача подошла к концу, но что будет обязательно, продолжение, с автором, которого, (как он надеется), представит издательство.

Первоначальный испуг у меня прошел. Теперь я хохотала как безумная. Особенно меня достало – «это бессмертное произведение». Кнопп у меня не вызывал ни капли тревоги. Ясно же, как день, что по нем «дурка» плачет, это видно и невооруженным глазом. Но участвовать в каких бы то ни было разборках, мне совершенно не хотелось. Видимо, мой смех был истерикой, и скоро он закончился плачем.

Мне так стало жаль самое себя. Бедная маленькая девочка, за всю жизнь ни одной копейки халявной не попало в мои руки. Я, честно, как могла, зарабатывала. Я честно и искренне написала эту злосчастную книгу. За что мне все это?