Флейта гамельнского крысолова

За смертью. Это верно. Со смертью Термит на короткой ноге. Он ходит с ней рука об руку. Его сердце не учащает удары, когда Термит сеет вокруг себя смерть. Ведь он солдат, солдат-термит, и должен устранять врагов колонии. Что он и делает. Он просто выполняет свой долг.

– Где водка, гад? Марчик вот-вот приедет!

– Сейчас принесу, – бесстрастно отозвался Термит, нажимая отбой.

Он свернул к поселковому лабазу и у ворот увидел мотоцикл Марчика. И в следующий момент силуэт командира воинской части мелькнул в освещенном проеме окна жилого дома владельца лавочки, после чего в окне показалась закутанная в черное хозяйка, торопливо задергивая шторы. Неслышно ступая, Термит прошел мимо глухо заворчавшей собаки, так и не сделавшей в его сторону ни единого движения, приблизился к дому барыги и замер под распахнутым окном, прислушиваясь.

– Патроны нам нужны, сам знаешь, воевать парням в горах совсем нечем, – глухо говорил торгаш. – Но цену, полковник, назови разумную! Таких денег, как ты просишь, мы и за год не соберем.

– Не хотите – как хотите, – безразлично протянул Марчиков, и Термит услышал, как зазвенело сгребаемое в пакет железо. – Ты, Ахмет, понимать должен, чем я рискую. Деньги что? Мусор! Как пришли, так и уйдут, жалеть их нечего. А вот эти самые патроны я у своих солдат забираю. Эти пули должны были попасть в твоих сыновей, а убьют моих ребят. Я тебе жизнь твоих детей принес, а ты деньги жалеешь. Если узнают, что продаю боеприпасы, а тем более кому продаю, пойду под трибунал.

«Не пойдешь», – про себя усмехнулся Термит, доставая из кармана заветную веревку и отходя к плетню, около которого привалился мотоцикл полковника. Занял позицию чуть в стороне, под раскидистым грецким орехом, и, перехватив удавку на изготовку, приготовился ждать. Марчик был враг, враг внутренний, подтачивающий термитник изнутри.

Прямая угроза колонии, и выход тут был один – устранить предателя.