Флэндри с Терры

— Сам ха-хан приветствует тебя, орлук Флэндри. Он примет тебя незамедлительно.

— Да, но дары, которые я привез…

— Сейчас это не имеет никакого значения, мой господин. — Дворецкий снова поклонился, после чего повернулся и повел Флэндри по сводчатым коридорам, увешанным гобеленами. Было очень тихо. Вокруг сновали, перешептываясь, слуги; стражники, вооруженные современными бластерами, стояли неподвижно в своих кожаных накидках, украшенных головой дракона, и шлемах с защитными очками. От курившихся дымом треног исходил горьковатый запах благовоний. Весь огромный дом, казалось, притаился и наблюдал за Флэндри.

«Похоже, я их несколько встревожил, — подумал он. — Только они устроили маленький, уютный такой заговор — как я подозреваю, с народцем, поклявшимся уничтожить Терру, — а тут вдруг, впервые за пять или шесть столетий, появляется офицер Империи… М-да-а-а. Так что же они будут делать дальше? Теперь их ход».

3

Олег Ешукай, ха-хан всех племен, был крупнее, чем большинство алтайцев. Рыжеватая бородка удлиняла и без того продолговатое, резко очерченное лицо. В роскошном убранстве — пальцы рук усыпаны перстнями и золотыми кольцами, халат сплошь покрыт искусной вышивкой, а меховая шапка отделана серебром — хан производил впечатление человека, для которого вся эта роскошь не более чем уступка скучной и утомительной традиции. Рука хана, к которой Флэндри прикоснулся лбом, оказалась твердой и мускулистой. На ханской талии висел пистолет, имевший вид оружия, использовавшегося в Деле. Они находились в комнате для частных аудиенций с задрапированными красной тканью стенами и старинной мебелью, в изобилии украшенной причудливой резьбой и инкрустацией. Здесь же стояли ультрасовременный бетельгейзианский речевой принтер и письменный стол с грудой наваленных на неге бумаг.

— Присаживайся, — сказал хан и сам уселся на стул с короткими ножками. Открыв сигарницу резной кости и изобразив некое подобие улыбки, он произнес: — Теперь, когда мы избавились от моих придурковатых придворных, нам нет нужды вест» себя, словно ты мой вассал. — Он достал из сигарницы надломленную недорогую сигару пурпурного цвета. — Я бы предложил сигару и тебе, но боюсь, что тебе от нее станет плохо. Наш обмен веществ несколько изменился: ведь тридцать с лишком поколений мы употребляли алтайскую пищу.

— Ваше величество очень великодушны. — Флэндри втянул дым собственной сигареты и устроился поудобнее, насколько это позволяла прямая спинка стула.

— Великодушен? — Олег-хан произнес смачное ругательство. — Ну уж нет. Мой отец в пятнадцать лет уже был вне закона и скитался по тундре. — Он имел в виду местный год, который был на треть длиннее терранского. Алтай находился на расстояний примерно одной астрономической единицы от своего светила, не масса Красны значительно уступала массе Солнца. — В тридцать лет он собрал пятьдесят тысяч воинов и захватил Улан-Балай. Старого Тули-хана он выбросил обнаженным во льды Арктики, поскольку, как тебе известно, нельзя проливать ханскую кровь. Но он никогда не жил здесь. Все его сыновья выросли, как и он сам, в орде, в походных лагерях. Учились военному делу, участвуя в сражениях против Тебтенгри вместе с отцом, а в придачу изучали науки, учились читать и писать. Так что забудем о великодушии, орлук Флэндри. У меня не было времени научиться ему.

Терранин хранил молчание. Это, казалось, несколько обескуражило Олега. Он целую минуту курил, яростно вдыхая сигарный дым. Затем, наклонившись вперед, произнес:

— Так почему же ваше правительство соизволило наконец обратить на нас свое внимание?

— Ваше величество, мне кажется, — сказал тихо Флэндри, — что колонисты Алтая забрались так далеко от звезды Сол именно для того, чтобы не обращать на себя чьего-либо внимания.