Флэш без козырей

Сначала король вроде бы не обращал на нас внимания, хотя было заметно, что раз-другой он покосился в нашу сторону. Он поговорил со старшинами деревни, а затем еще с несколькими людьми, выдвинувшимися из толпы. Один из них, наверное, чем-то разгневал Гезо, так как он вдруг выкрикнул какой-то приказ и две амазонки, стоящие за его троном, выступили вперед, обнажили свои тесаки и не долго думая обрушили их на несчастную жертву, буквально раскромсав ее на куски. Толпа взревела, как бешеная, Гезо приподнялся над своим седалищем, а эти две гарпии невозмутимо оттащили разрубленное тело в сторону, окрасив помост из черепов свежей кровью. Когда с этим было покончено, за дело принялись рабы — им предстояло убрать с помоста остатки изуродованной плоти.

Несомненно, это представление было разыграно в нашу честь, так как король милостиво кивнул, чтобы мы подошли. Вблизи Гезо казался еще более ужасным — с его пожелтевшими глазными яблоками, которыми он яростно вращал, глядя на собеседника. Однако Спринга он встретил достаточно дружелюбно, хрипло смеясь и ведя с ним разговор через одного из своих приближенных, который хорошо говорил на береговом наречии. Некоторое время они говорили о рабах, присланных для нашего судна, а затем Гезо, пребывая в отличном расположении духа, приказал, чтобы подали стулья для его гостей. Мы уселись на краю помоста, а слуги расставляли блюда с угощениями — я ожидал, что мой желудок не перенесет их, но кушанья оказались неплохими: жаркое, фрукты, местный хлеб и достаточно крепкое пиво, напоминающее немецкое. Гезо чавкал и болтал; ошметки еды вылетали у него изо рта, когда он фыркал от смеха или разражался очередной тирадой, разговаривая со Спрингом и прихлебывая пиво из яркой фарфоровой кружки, на которой, между прочим, было написано «Подарок хорошему парню из Скарборо». Помнится, я тогда подумал, что эта кружка с веселенькой надписью должно быть трофей. Мы же пили из местных чаш, настоящих произведений искусства, металлических, с причудливым узором.

В общем, все это напоминало бы приятную пирушку, если бы не присутствие великана-людоеда, под ногами которого еще не высохла свежая человеческая кровь и густой смрад, исходящий от Дома Смерти. Еще одной особенностью были амазонки, окружавшие помост; одна из их предводительниц, в белом тюрбане, стояла неподалеку от меня, и я смог ее внимательно рассмотреть. У нее было плоское лицо, широкий нос и тонкие губы — обычные черты для этой части побережья, но зато прекрасные формы, а черное бархатное бедро, которое почти касалось меня, выглядело совсем неплохо. Спринг говорил, что амазонки спали с мужчинами лишь один раз в год, и я подумал, что для мужчины это должен быть интересный опыт, если он, конечно, выживет, чтобы рассказать о нем. Я подмигнул ей, но ее застывшее лицо не шелохнулось, зато спустя мгновение она подняла мухобойку, висящую у нее на груди, и отогнала насекомых, жужжащих над моей головой. Похоже, я ее заинтересовал, впрочем, белые или черные, дикарки или герцогини — все женщины одинаковы.

Между тем пир закончился, и Гезо кивнул Спрингу, чтобы тот придвинул свой стул поближе; они по-прежнему разговаривали через переводчика, и я слышал, как капитан предлагает купить шестерых амазонок. Это привело Гезо в сильное раздражение, но Спринг не обратил на это внимание и вновь что-то зашептал переводчику. Очевидно, новое предложение было соблазнительным — Гезо еще рычал и визжал, но с каждым разом все тише, и, наконец, Спринг повернулся ко мне.

— Покажи ему револьвер, — приказал он, и я протянул кольт.

Гезо жадно схватил его, засыпав Спринга вопросами, но через некоторое время вернул мне, а капитан сказал:

— Покажи ему, как он стреляет — дай пять выстрелов так быстро, как только сможешь. Вон туда, в сторону Дома Смерти.

Я встал, все посмотрели на меня, а Гезо все болтал, подпрыгивая на своем троне. Я навел мушку на один из черепов, составляющих стену, и выстрелил; отдача подбросила мою руку с пистолетом, но я тут же снова взвел курок и быстро выстрелил четыре раза подряд. В стене образовалось пять зияющих дыр, осколки черепов полетели во все стороны, толпа завопила, а Гезо замолотил руками о колени от восторга. Даже амазонки в изумлении прикрыли руками рты, а моя куколка в белом тюрбане и вовсе глядела на меня круглыми от изумления глазами.