Флэш-Рояль

Назвав де Джерси главным руководителем ограбления, Дьюлэй вернулся в свою камеру. Он не раскрыл, что много лет назад встречался с Энтони Дрисколлом. Полиция все еще пребывала в неведении, что Дьюлэй вместе с де Джерси и его командой стояли за кражей золотых слитков. Ювелир попросил бумагу и ручку, чтобы написать несколько строк жене. Потом он разорвал свою рубашку и повесился в камере. В записке он просил прощения у Ульрики и детей. Своим поступком Дьюлэй нанес серьезный удар полиции, поскольку его собирались использовать в качестве свидетеля обвинения.

Старший суперинтендант Роджерс настаивал, что не бросит поиски подозреваемых в ограблении. Он обещал, что в течение нескольких месяцев арестует всех виновников. Однако Эдварда де Джерси и след простыл. Это представляло собой огромную проблему. Де Джерси имел при себе основательную сумму наличных, полученных не только от Дьюлэя, но и от продажи поместья. Человека, находившегося в бегах без гроша за пазухой, было куда проще выследить, в отличие от того, кто располагал целым состоянием. У де Джерси хватало средств, чтобы приобрести новые документы. Если бы он пожелал, то вполне мог сделать себе новое лицо. Даже при содействии ФБР и Интерпола у полиции Великобритании не возникало зацепок. Подобно Вилкоксу и Дрисколлу, де Джерси как сквозь землю провалился.

Заметно поредевшая команда детективов решила сосредоточить свои поиски в Испании, надеясь поймать Вилкокса и Дрисколла. Имея на руках фотографии подозреваемых и объявив существенную награду за любую информацию, они выдвинулись в путь.

После многочисленных допросов у Кристины случился нервный срыв, и два дня она пролежала в частной клинике. Ее отец приехал в Англию, чтобы позаботиться о внучках. Наконец Кристине разрешили уехать с дочерьми в Швецию, власти которой согласились установить за ними слежку на случай, если де Джерси выйдет на связь.

Кристина провела на родине почти неделю, прежде чем направиться в банк. Там у нее оставался личный счет, на котором лежали деньги, доставшиеся от матери, а также кое-что из мелких украшений, хранившихся в депозитной ячейке. Решив остаться в Швеции, Кристина хотела продать драгоценности. После короткого разговора банковский служащий отвел ее в хранилище. Ячейку она открыла без лишних свидетелей и нашла там адресованное ей письмо. По почерку на конверте Кристина сразу же поняла, что это послание от мужа. Трясущимися руками она разорвала конверт и прочла письмо.

Любимая!

Когда ты будешь читать это письмо, то станешь либо презирать меня, либо найдешь в себе силы простить своего мужа. Мне ничего не оставалось, кроме как быстро все распродать, умолчав о своих намерениях. Я никогда не желал вреда ни тебе, ни нашим дочерям. Я люблю тебя не меньше, чем в день нашей свадьбы, и всем сердцем люблю девочек. Кроме того, я испытываю к тебе глубокое уважение и знаю, что ты вырастишь их такими же прекрасными и достойными восхищения.

Знаю, что ты никогда не предашь меня, но, чтобы обезопасить твою жизнь и счастливое будущее, лучше всего для меня будет исчезнуть. Я позаботился обо всех вас. Ты найдешь здесь ключи от чудесного домика, который я выбирал с мыслями о тебе, поскольку знал, что ты вернешься в Швецию. Я буду любить тебя до самой смерти и благодарен за лучшие двадцать лет в моей жизни. Благослови тебя Господь.

Держа письмо дрожащими руками, Кристина снова и снова перечитывала его. Слезы струились по ее щекам и капали на бумагу, размывая буквы. Ключи были прикреплены к небольшой карточке с адресом, а рядом находился толстый конверт с банковскими картами и счетами на имя Кристины Олефсон, ее девичью фамилию. Там лежало полтора миллиона фунтов. Дом стоил три четверти миллиона.