Флэшбэк (ЛП)

— Сложно, — повторила Софи, ненавидя, как зловеще это прозвучало. Травмы могут быть сложными. Особенно серьезные.

— Они в безопасности, — снова заверил ее Киф. — Они правда… в улье… это не так страшно, как кажется.

— Э-э-э… там все еще пять новорожденных, готовых вылупиться в любую секунду! — возразила Софи.

— Вообще-то нет. Все еще середина ночи. Они не вылупятся до утра.

— Может быть, Тарина так и говорит, но поскольку семеро из них уже вылупились, думаю…

— Только трое, — поправил Киф. — Трое вылупились рано. Остальные четверо были освобождены.

— Освобождены. — Она знала, что должна прекратить повторять то, что он говорил, но это был долгий день, и у нее были проблемы с вычислениями.

Киф выдохнул.

— Хорошо, я расскажу тебе короткую версию, а Фитц пусть расскажет все в деталях. Оказывается… пока мы дрались, Альвар пробрался в улей и разрезал еще четыре мембраны.

— Альвар все еще здесь? — Она предположила, что он сбежал первым, когда все стало страшно и смертельно опасно, хотя, возможно, это было глупо, так как Надзиратель не позволял ему покидать территорию.

— Вроде. Как я и сказал… это сложно. Я отведу тебя к Фитцу, как только все прояснится, и тогда все станет намного понятнее… клянусь.

Софи была не в настроении ждать, но Киф больше ничего ей не сказал. Поэтому, когда Кэдфаэль, наконец, прикончил последнего новорожденного, она почти побежала на поляну, стараясь не смотреть на кровавую бойню. Но она все еще видела искалеченное тело Умбры, наполовину прижатое к земле снаружи улья.

Капюшон Умбры все еще закрывал лицо, но та часть, которую она могла видеть, была настолько деформирована, что у нее было ощущение, что череп раздроблен так сильно, что они никогда не смогут понять, как она выглядела.

Впрочем, это не имело значения.

Умбра была мертва.

По-настоящему мертва… определенно не вернется из того, что случилось.

Один враг убит.

Она должна была почувствовать себя лучше, но… больше всего ей хотелось блевать.

— Отвратительно, правда? — спросил Кэдфаэль, и Софи подскочила, гадая, как долго он здесь стоит.

Ей пришлось несколько раз прокашляться, чтобы заставить свой голос работать.

— Ну, это мертвое тело…

Он покачал головой.

— Это не то, что я имел в виду. Они оставили ее здесь. Со всей их силой и хитростью. Они просто оставили ее здесь гнить. Одну из них. Это отвратительно. Я не уйду отсюда без своих солдат, даже если от них мало что осталось.

Софи испытала искушение напомнить, что, когда банда огров напала на Хевенфилд, они тоже оставили тела.

Но, возможно, Кэдфаэль в этом не участвовал.

— Это люди, которым ты служишь, Кэд, — сказала Ро, подходя к ним.

— Я никому не служу, — отрезал он. — Я сам выбираю себе задания.

Ро скрестила руки на груди.

— И как? Получается?

Он стиснул зубы, сверкнув всеми зазубренными остриями, но ничего не сказал и зашагал прочь.

Ро последовала за ним, и на секунду Софи показалось, что она одна, пока не поняла, что Киф тихо стоит рядом с ней… что напомнило ей, куда она должна была направиться.

— Может, тебе стоит подышать свежим воздухом, прежде чем идти в улей? — предложил он. — Потому что, если тебя сейчас так тошнит, будет только хуже.

Он был прав. Она уже чувствовала запах прогорклого зловония, ожидающего ее внутри… и определенно без нетерпения ждала увидеть эти капающие медовые соты перепончатых клеток теперь, когда точно знала, что растет в этой янтарной слизи.

Но… Фитц и Биана ждали там… и ей нужно было знать почему.

— Со мной все будет в порядке, — пообещала она, направляясь к двери.

— Я буду здесь, — сказал Киф, слабо улыбнувшись, когда она заглянула внутрь, почти ожидая увидеть еще больше мигающих оранжевых глаз.

Но улей выглядел в основном так, как она его помнила… только с большим количеством пустых ячеек. И две знакомые фигуры, стоящие в стороне спиной к ней.

Когда никто не выскочил, чтобы убить ее, она сделала последний вдох, немного свежего воздуха, прежде чем заставить ноги нести ее в горячий, вонючий улей. Ее шаги по металлическим ступенькам стали еще громче, когда она пересекла комнату, но Фитц и Биана не ответили. Они даже не обратили на нее внимания, когда она остановилась прямо позади них, заглядывая им через плечо и пытаясь понять, почему их внимание привлекла каморка, на которую они смотрели.

Она немного отличалась от других… была наполнена более густой, более темной оранжевой слизью, в которой не было никаких светящихся пузырьков, чтобы осветить ее. И вместо молочно-белой мембраны отсек был запечатан листом гладкого стекла.

Софи щурилась, щурилась и щурилась, и была в шаге от того, чтобы признаться, что понятия не имеет, на что смотрит.

И… тени расступились, и она увидела лицо… и не одного из чудовищных новорожденных зверей, которых ожидала.

Это было бы легче, чем смотреть на неподвижную, парящую фигуру Альвара.

Его глаза были закрыты, выражение лица было таким спокойным, что казалось, будто он спит.

Но никто не мог спать в густой оранжевой слизи… по крайней мере, долго.