Флетчер Мун — частный детектив

— Ред и Ирод заправляют в нашей школе, точно какая-нибудь мини-мафия, воруют, где хотят и что хотят, а потом тащат домой к своему грязному папаше, и он продает краденое. И после этого ты, тупица, называющий себя детективом, отказываешься заниматься моим делом?

— Ред не такой, — тихонько вставила Мэй. — Он никогда не воровал.

— Его никогда не хватали за руку, — Эйприл многозначительно посмотрела на меня. — До сих пор, правда, Флетчер?

Веский довод, ничего не скажешь. Мне предлагали не просто разыскать локон поп-звезды. Мне предлагали разоблачить целую преступную семью. Совершив кражу у Эйприл Деверо, Шарки приобрели в ее лице слишком сильного противника. Кроме того, я, конечно, не сомневался, что Ред украл мой значок.

Я снова открыл блокнот.

— Ладно. Ты меня наняла. Расскажи подробности.

Настроение Эйприл мгновенно изменилось. Теперь она снова засверкала белыми зубами и розовыми веками.

— Все по-настоящему ценное и классное мы храним здесь, в домике Венди. На следующее утро после того, как я принесла локон Шоны в школу, кто-то взял его из моего сейфа с «валентинками».

— Ред мог узнать, где лежат волосы?

Эйприл задумалась.

— Все девочки знали. Ему не составило бы труда выяснить это. Ты же знаешь, как Ред умеет подольститься к девушке.

— Разве домик Венди не запирается?

— Запирается. Но мы храним запасной ключ под статуей единорога. Единорог — мой личный символ, между прочим. Наверное, Ред нашел ключ, а потом положил его на место.

Как выяснилось, больше добавить ей было нечего. Никаких доказательств, никаких улик. Одни подозрения, а, как говорит Бернстайн, «еще никому не вынесли приговор на основании подозрений».

— Вот что я собираюсь делать. Во-первых, нужно покопаться в истории семьи Шарки. Кроме того, придется установить наблюдение за Редом как за главным подозреваемым. Если удастся поймать его на чем-нибудь противозаконном, может, мы сможем надавить на него и заставить вернуть твое сокровище и…

Я резко оборвал себя, не желая рассказывать Эйприл о значке. И дело не только в том, что сам инцидент с его пропажей повергал меня в смущение. Гораздо важнее было другое. Знание — это сила и власть, а чем дольше я разговаривал с Эйприл, тем меньше хотел, чтобы она имела какую-то власть надо мной.

Мэй проницательно посмотрела на меня.

— И что еще?

— Все остальное, что он украл. Или, по крайней мере, что-нибудь из пропавшего.

Эйприл была слишком возбуждена и не заметила, как я едва не проговорился.

— Господи, Флетчер, это для меня ново! Похоже, ты и в самом деле знаешь, что делать. Ну прямо как в «CSI»[7].

«CSI»? Если бы… Пока все, что я имел, это блокнот и собственные мозги. И никакого, даже простенького электронного микроскопа мне в ближайшее время не светило.

— Будешь снимать отпечатки пальцев?

— А какой смысл? — Я очень осторожно подбирал слова, не желая иронизировать в разговоре с клиентом, который платит. — Тогда мне придется взять отпечатки у всех, кто когда-либо побывал здесь. Но даже если сделать это, от них не будет толку, пока мы не найдем твой драгоценный локон, а к тому времени нам, скорее всего, уже будет известно, кто украл его.

Эйприл вздохнула.

— Полицейские тоже не стали бы брать отпечатки пальцев. Да что там говорить! Они даже близко не подошли бы к этому дому.

— У полицейских хватает забот с грабежами банков и поисками беглых преступников. Дела вроде пропавших волос лучше оставить частному детективу.

— Вроде тебя.

Я захлопнул блокнот.

— Вот именно.

Если вы не работаете в системе, вам требуется свой человек, который в ней работает. Около трех лет назад мне удалось наладить контакт с одним из полицейских Локка. Правда, до сих пор это было одностороннее сотрудничество: полицейский получал информацию от меня. Теперь наконец настало время развернуть поток в обратном направлении.

Возвращаясь домой тем вечером, я позвонил ему из телефонной будки, и спустя пятнадцать минут мы встретились на скамье в парке.

— Симпатичная рубашка, Флетчер, — сказал сержант Март Хориган. — Ищешь работу в магазине, где продают принадлежности для серфинга?

Как служитель закона, Март считал своим долгом начинать каждую беседу с остроумного замечания.

Рассмеявшись собственной шутке, он перешел к делу:

— Что у тебя есть для меня, Флетчер?

Говоря, сержант прикрывал лицо газетой, чтобы не было видно, как мы разговариваем. Просто два человека, случайно опустившиеся на одну и ту же скамью. Март делал это ради меня. Он думал, что такая у нас с ним маленькая игра.

— Я составил таблицу всех этих угонов автомобилей.

— Я и сам до этого додумался, Флетчер. Или, по-твоему, у тебя одного есть мозги? Никакой очевидной системы в них нет.

Я вытащил из кармана джинсов распечатку.

— Вот система. Взгляните.

Я подтолкнул распечатку по скамье. Сержант Хориган взял ее и развернул за своей газетой. По его лицу расплылась улыбка.

— Значит, работают две группы угонщиков, — сказал он в конце концов.