Флибустьер времени. «Сарынь на кичку!»

– Тише! Успокойся, Мехмед. Здесь нельзя орать. И не издеваюсь я над тобой. А, наоборот, честно отвечаю на твои вопросы. Заметь, на все вопросы. Это ты на меня обиды высказываешь, что я к тебе НЕ цепляюсь. Я совсем запутался, так тебе надо, чтоб я к тебе цеплялся, или наоборот?

«Наверняка кто-нибудь уже заметил неладное. Аллах, в чём может быть неладное, если мне предусмотрительно отчекрыжили всё, чем мог бы я грешить?! В чём, дай знать, будет моя вина, если я успокою и утешу словами невинную девушку, совсем ещё дитя? В ЧЁМ, АЛЛАХ?!!!»

– Я… я… запутался, я… не знаю… – жалобным тоном проблеял Мехмед.

«Только хлопот с этим ишаком мне и не хватало!»

– Неудивительно, что ты запутался. Тяжёлые времена настали. Вон, дети шайтана, казаки, нашу крепость захватили. И слухи пошли, что не одну. Крымский хан взбунтовался против государя государей. Повелитель правоверных, чья мощь несокрушима, никак не может окончательно разбить персов. Умнейшие люди Стамбула, валиде-ханум и великий визирь, ходят слухи, рассорились окончательно. А когда выясняют отношения ТАКИЕ люди, жди беды.

– Я тоже про это слышал. Только не пойму, какая беда нам от этого может быть? До великого визиря и валиде-ханум нам как…

– Далеко.

– Ээээ… да, далеко. В Персию или против казаков нас не пошлют. Чего нам бояться?

– Беда приходит оттуда, откуда её не ждёшь. Оглянуться не успеешь, а она уже здесь, бьёт тебя ятаганом по самому больному месту.

– Так у нас же этих… больных мест… нет.

– Я имел для тебя в виду голову.

– Да-а? А почему? У меня голова никогда не болит. Не болела совсем, даже когда я ею в стену с разбега врезался.

Расул тяжело вздохнул.

«Воистину, если Аллах желает кого-то наказать, он лишает его разума. Впрочем, много мне счастья от моего ума?»

– Тогда хорошо. Если голова, или там ещё что-нибудь, не болит, это очень хорошо. И на посту нам, как мне кажется, осталось стоять всего ничего. Скоро уже нас сменят.

«Так идти или не идти? Вот в чём вопрос. И пойти надо, да и хочется, – сил нет. С другой стороны, идти нельзя ни в коем случае. Аллах, дай знать, что мне делать?!! ОНА ведь так беззащитна и прекрасна. Помоги, направь на путь истинный! Ведь ОНА страдает, мучается, а я ей, хоть чуть-чуть, страдания смягчаю. И мне без неё жизнь уже не в радость. Решено, пойду, но сначала не к ней, а обойду всё вокруг. Проверю, осмотрю, а потом и с ней можно будет поговорить. Ну, совсем немножко. Спаси нас, Аллах, от злых глаз! Пойду».

Глава 1

Эх, этих альтернативщиков бы да…

Азов, травень 7146 года от с.м.

«Эта Февронья для меня слишком уж темпераментна и неутомима, чтоб её! Опять не выспался и не отдохнул, олух царя небесного. Какое к чертям прогрессорство, если глазки сами закрываются, баиньки хотят. Не дай бог, ляпну ещё чего-нибудь невпопад. Надо бы лечь на пару часов, покемарить, от отдохнувшего будет больше толку».

Весёлая вдовушка появилась в жизни попаданца недавно. Стоило ему вычухаться из достававших его болячек, как молодой и уже здоровый организм начал проявлять интерес к сексу. При огромном дефиците представительниц прекрасного пола это могло стать серьёзной проблемой, но не стало. Жили среди казаков весёлые вдовушки самого нестрогого поведения, и никто их за это не порицал. Вот одна из них и одаривала лаской попаданца. Была она двадцатипятилетней, весьма симпатичной, хоть, на взгляд попаданца, и выглядевшей старше своих ровесниц в будущем. Смешливая кареглазая бабёнка легко пошла на сближение с соскучившимся по женскому обществу молодым колдуном. Здесь никто не мог поверить в его и не такие уж молодые годы, все считали, что Москаль-чародей ещё не достиг тридцатилетнего рубежа.