Флибустьеры Чёрного моря

Аркадий высадился на сушу уже после того, как стены Темрюка были очищены от защитников. Стараясь не вступать в красные пятна на земле и не застывшие ещё кровавые лужи на камнях, он поднялся на привратную башню полюбоваться результатами обстрела.

Напалмовые боеголовки во всех местах падения вызвали пожары, ещё не погашенные. А вот разрывные оказались менее действенными, дома, в которые они попали, судя по всему, не разрушились. Ему не удалось обнаружить ни одной полной развалины, как он не вглядывался.

"Вот тебе раз. Порох менее эффективен, чем напалм, точнее, его заменитель. Примитивный, кстати, и куда менее действенный, чем оригинал двадцатого века. Закладывать в ракету больше пороха? Тогда придётся переделывать боеголовку. То есть, фактически, всю ракету. А её и в нынешнем виде совершенной никак не назовёшь. Да и невыгодно это. Сюрприз, однако".

Аркадий опустил бинокль и осмотрел превратившийся в поле боя город. В отсутствие оптики картина выглядела далеко не так однозначно, многое рассмотреть невооружённым взглядом было невозможно. Порадовавшись своей удаче, что прихватил его с собой, Аркадий повернулся и отдал прибор джуре. Не своему, кстати, а выделенному специально для хранения артефакта иных времён. Оптика двадцатого века произвела на атаманов сильнейшее впечатление, все они хотели иметь такую. Под это желание попаданцу удалось протащить постройку большой стеклоплавильной печи, ударными темпами возводимой пленными черкесами. Благо дешёвого и качественного топлива на Дону было много. Угольные копи, также руками невольников, рылись сразу в трёх местах.

Попаданец поморщился. Распространение рабского труда в создаваемой державе его не радовало. Известно, к чему это приводит. Но что поделаешь, если казаки пачкать руки работой принципиально не желают? По крайней мере, той, которая не относилась к военному делу. Надежду на улучшение ситуации в будущем давал приток иммигрантов из земель, оккупированных поляками. Далеко не все новички жаждали воинской доли. Многих разбойная судьба пугала, они предпочли бы продолжить свои прежние занятия, в основном, земледелие. Впрочем, среди беженцев были и ремесленники, и православные священники и монахи.

До стены, на которой находился попаданец, доносились крики уничтожаемых черкесов (плач и визг женщин наводит на мысль, что запрет на изнасилование соблюдают не все штурмующие), воинственные вопли казаков, беспорядочная стрельба (с моря высадились, в основном, новики и молодыки, с весьма посредственной стрелковой подготовкой, у черкесов огнестрела почти совсем не было). Шум битвы постепенно отдалялся. Аркадию показалось, что уж очень медленно. Да, вполне возможно, что не показалось.

Если в войске, штурмовавшем Темрюк с суши, новичков было меньше трети, то с моря не имевших боевого опыта было как бы не три четверти. Васюринский всё сокрушался, что раньше казаки так плохо подготовленных бойцов в бой не бросали. Что поделаешь, с захватом побережья Северного Кавказа стоило поспешить, а опытных воинов катастрофически не хватало. Немного улучшил положение указ царя о разрешении переезда на Дон охочих, продавленный князем Черкасским. Из Великороссии ехали, в основном, люди знающие, с какой стороны надо держать саблю. Но в свете предстоящих войн с мощными военными машинами Османской империи и Речи Посполитой, населения, опять-таки, было мало в крайней степени.

"Проблемы, проблемы, проблемы… Чтоб им!.. То же стекло, когда его выплавят, скорее всего, будет мутным, для оптики непригодным. А как варить прозрачное стекло, знает только бог и ремесленники в Европе. Хоть налёт на Мурано*** организовывай! Только нам Венеция скоро будет важным союзником, так что, даже если бы такой налёт был возможен, совершать его нельзя. Срочно надо вербовать специалистов в Германии. Там сейчас совершенная жопа, если немного приврать о безопасности наших земель, можно навербовать много ремесленников. Да где их селить? Нависающие над Доном и Запорожьем ногайские орды нормально жить не дадут никому. Блин!"

Изменение звуков с поля боя отвлекло Аркадия от раздумий. Медленно отдалявшиеся, они теперь приближались, причём быстро. Он завертел головой, пытаясь определить, что и где случилось плохого. То, что неожиданный поворот в сражении — не к добру, попаданец не сомневался.

Вдруг ставшее невероятно чутким ухо выловило, что казацкие вопли из города звучат не воинственно, а скорее, панически.

— Юрко, — обратился он к стоявшему рядом "биноклевому" джуре. — Сбегай-ка на пристань, там стоит охрана каторг. Скажи её командиру, что дела оборачиваются плохо. Пускай гонит всех, кто есть, к воротам, а то черкесы вырвутся к морю и пожгут к чертям собачьим все наши корабли. Беги!

Сообразительный паренёк рванул, будто кто ему пятки подпалил. Аркадий и сам поспешил спуститься к воротам. На других, как известно, надейся, а сам — не плошай!