Флирт с дьяволом

— Вот это я понимаю, — восхитился Ерофеев. — Это наша, русская закваска! Считай, что принцесса у нас в кармане!

— Кстати ты выяснил, где она сейчас?

— Пока что гостит у своей сестры и зятя, Эрнесто Ганноверского, — ответил Харитон. — Там мы её не достанем. Но мой детектив следит за ней. Ходят слухи, что она собирается оставить детей с Ренье и пожить в одиночестве в охотничьем домике в Приморских Альпах, чтобы подумать о своей жизни и забыть о разочаровании разрыва с официантом.

— Отлично, — радостно потёр руки Большеухов. — Со мной она позабудет обо всём.

* * *

Лили Кюизо развернула журнал и положила его перед Эмилем Фертье.

Красивым наманикюренным пальчиком она ткнула в фотографию вылезающей из бассейна младшей принцессы Монако.

— Вы можете сделать мне точно такие же татуировки, как у Стефании? — спросила она.

— Вам временные или постоянные? — спросил Эмиль и перевёл взгляд с журнала на посетительницу.

Внезапно у него перехватило дыхание.

— Принцесса… — воскликнул он. — Неужели это действительно вы?

— Нет, я просто участвую в конкурсе двойников, — с лёгким вздохом объяснила Лили. — Естественно, что мне нужны временные татуировки, в точности такие же, как у принцессы.

— Минуточку, — пробормотал Фертье. Он всё ещё не пришёл в себя от потрясения. — Сейчас я посмотрю в каталоге. Они должны быть там.

Лили врала. Она не собиралась принимать участие ни в каком конкурсе. Она хотела быть настоящей принцессой Стефанией.

Лили родилась в Тулоне. Её отец был французом и работал сантехником, а мать, итальянка по происхождению, была домохозяйкой. Отец пил, а мать в невероятных количествах готовила и поглощала традиционные итальянские "пасты" — разные типы макарон, щедро приправленных всевозможными соусами. Любимой поговоркой матери Лили была: "Pasta e basta!", что означало "Макароны и больше ничего!"

Естественно, что при таком режиме питания мать Лили была толстой, как тысячелетняя секвойя, и она с трудом поворачивала свои неохватные телеса в крохотной четырёхметровой кухне, пропитанной запахом соусов.

Лили ненавидела своих родителей. В детстве она была уверена, что такая красивая и утончённая девочка, как она, не могла родиться в семье алкоголика и не закончившей даже начальную школу крикливой уродливой толстухи.

Лили воображала, что она — маленькая принцесса, незаконнорожденная дочь какого-нибудь герцога или даже принца, которую родители подкинули в семью простолюдинов, чтобы избежать позора.

Действительно, Лили была совершенно не похожа на своих родителей, а соседи в один голос утверждали, что она обладает почти невероятным сходством со Стефанией де Монако. И, хотя Кюизо была на десять лет младше настоящей принцессы, она рано созрела и выглядела старше своих лет.

Лили с жадностью читала все статьи о принцессе Стефании, смотрела телепередачи о ней и старалась подражать ей во всём — мимикой, жестами, тембром голоса, походкой и нарядами.

В пятнадцать лет, влюбившись в Доминика, девятнадцатилетнего рокера, проезжавшего на своём потрёпанном мотоцикле через Тулон, Лили сбежала с ним, без сожаления покинув пропахшую макаронами и алкоголем квартиру своих родителей.

Доминик и Лили мотались из города в город, зарабатывая деньги в качестве "живых статуй". "Живые статуи", изображавшие какой-либо персонаж, неподвижно застывали в причудливых позах на пешеходных улицах городков, и если прохожие бросали монетку в стоящую перед ними жестяную банку, статуи совершали несколько утрированных комичных движений, потешая публику.

Лили, естественно, была принцессой Стефанией. Распустив свои светлые волосы, подстриженные в точности так же, как у принцессы, она застывала, эротично изогнув своё гибкое тело и слегка приподняв двумя пальцами короткую полупрозрачную юбочку.

Рядом с ней, стоя на коленях и склонив голову на руку, как "Мыслитель" Родена, позировал Доминик в форме охранника и с большим пластмассовым пистолетом на боку. Он изображал телохранителя Стефании и её первого мужа, Даниэля Дюкре.

Как только очередная монетка с коротким звяканьем падала в жестянку от косервированной кукурузы, "Стефания" с игривым повизгиванием принималась призывно покачивать бёдрами, а её очнувшийся телохранитель задирал юбку девушки, и, громко причмокивая, начинал покрывать поцелуями аппетитные ягодицы Лили.

Представление продолжалось около двадцати секунд, после чего "живые статуи" снова застывали в своих статических позах.

Зрители весело смеялись, и монетки одна за другой летели в быстро наполняющуюся жестянку.

Лили нравилась весёлая вольная жизнь. Они ночевали в парках, постелив прямо на землю огромный, рассчитанный на двоих спальный мешок, и каждую ночь, как сумасшедшие, занимались любовью. Так продолжалось около года, а затем в Сан-Ремо Доминик познакомился с другой девчонкой и укатил вместе с ней в неизвестном направлении, прихватив с собой спальный мешок и все деньги. Лили осталась одна.