Флирт с маньяком

— Так «мог» или «преследовал»? — его черные глаза сузились, превратившись в сверкающие щелки, прожигающие взглядом обвинительницу.

Напряжение между ними росло с такой бешеной скоростью, что я испугалась возможности громкого взрыва, который с минуты на минуту должен был грянуть, если они не прекратят словесную перепалку. На помощь пришел Валентин. Он быстро встал с табуретки и, взяв Верку за плечи, усадил ее на свое место, мягко проговорив:

— Верочка, Андрей не насильник. Поверь мне, пожалуйста, я точно это знаю.

— Откуда? — теперь настала моя очередь расставить точки над «и» со своим подозреваемым. — Или, может, ты сам любишь носить дырявые «петушки», закрывающие физиономию?

Лицо Быстрова вытянулось, а глаза округлились от изумления. Через пару минут он справился со своим состоянием и тихо спросил:

— Разве ты меня не вычеркнула из списка потенциальных преступников, Катенька?

— По-моему, они не доверяют нам обоим, — толкнув друга в плечо, сказал рокер.

Парни стояли посреди кухни и мрачно смотрели на нас. Я начала нервничать, в то время как подруга, наоборот, расслабилась, погрузившись в задумчивость. Она бесцельно постукивала пальцами по столу, глядя куда-то вдаль. Наконец, ее взор сфокусировался на лице музыканта.

— Есть на то причины, — серьезно произнесла она. — Хочешь с ними ознакомиться?

— Буду весьма признателен, — он наигранно вежливо поклонился, продолжая испепелять собеседницу глазами.

Через несколько минут Климова включила запись ее беседы с Марией Ивановной. Слушая хвалебные рассказы матери о своей персоне, Андрей, время от времени, хмурился, иногда хватаясь за голову, или тихо шептал: «О, нет!» А когда речь зашла об увлечении Каменского шапками — «петушками» в подростковом возрасте, его пробрал нервный смех, перешедший в громкий хохот, от которого на глазах парня выступили слезы.

— Чего ты так веселишься? — сурово поинтересовалась Вера.

— Катя, — проигнорировав ее вопрос, обратился ко мне Андрей. — Ты тоже считаешь меня маньяком?

Я отрицательно покачала головой, чему он очень обрадовался.

— Она считает им меня, — хмуро проговорил Валя. — Только не понимаю, почему?

— Потому что ты стал вспыльчивым, потому что ты бросаешь трубку во время разговора, а еще, потому что ты хромаешь, и дома тебя не было, когда на меня напали, и…

— Стоп! — он оборвал мою вдохновенную речь. — А то, что случилось между нами пару дней назад значения не имеет?

— И что между вами случилось?! — в один голос воскликнули рокер и моя подруга. Они удивленно уставились друг на друга, пораженные такой солидарностью.

— Это не мешает тебе быть психом, — опуская глаза и краснея до корней собственных волос, пробубнила я.

— Естественно, я псих, — Валентин завелся. — Потому что я с ума схожу от одной мысли, что тебе грозит опасность, а ты от меня бегаешь, не желая видеть. Я хочу защищать тебя, а не гоняться за тобой по городу.

— Спокойно, ребята — приняв на себя роль миротворца, сказала Вера. — Вы так подеретесь еще, чего доброго.

— Я не имею привычки поднимать руку на женщин, — с упреком ответил Быстров.

— Зато Катя имеет привычку лупить неугодных ногами, — предупредила она его. — Я сегодня ночью познала это на своем опыте.

Мне стало смешно. Я вспомнила сидящую на полу подругу, пострадавшую от моих ночных сражений. Верка тоже улыбнулась. Мы с ней переглянулись и начали хохотать, разрядив тем самым вновь накалившуюся обстановку. Парни недоуменно смотрели на нас, не решаясь поинтересоваться причиной столь буйного веселья. Вероятно, они сочли, что смеющиеся девушки гораздо лучше агрессивных.

— Ладно, — наконец, сказала Вера и, обернувшись к Каменскому, добавила. — Теперь давай оправдывайся.

— Зачем? — он не понял.

— Ну, ты ведь пояснишь нам заявления твоей матери?

— А что здесь пояснять? Она изо всех сил расхваливала сына, активно привирая при этом. Благими намерениями вымощена дорога в ад. И, вообще, как тебе удалось ее склонить к беседе?

— Я назвалась журналисткой.

— Бедная мама, — фальшиво сокрушался парень. — Она попалась на удочку сероглазой авантюристки. Хотя… — он внимательно посмотрел на Климову, правая бровь которой поползла вверх. — Глядя в твои завораживающие своей глубиной глаза, запросто можно попасться на крючок.

Я прыснула от смеха, зажав ладонью рот. Кажется «подсудимый» очарован «прокурором». Вот уж неожиданный поворот «судебного процесса». Подруга помолчала немного, потом язвительно произнесла:

— Подхалимаж тебе не поможет. Я все равно считаю, что преступник — ты.

— Но ведь ты знаешь, что нет, — уверенно заявил Андрей, лукаво улыбаясь, чем поверг Верку в полную растерянность.