Флирт-стрит, Мoscow. Доктор Дьявол

И вот уже со следами недавних слёз, проступающих сквозь косметику, она безучастно внимает английскому лепету Влада. Сквозь учебные постулаты о Great Britain внезапно всплыло русское: «Ты, сука, запомнишь!». Светка вспомнила и вновь разрыдалась. Слезы капали на English textbook. Она хотела встать и выйти – резко двинула стул от стола так, что юбка приоткрыла кружево чулка. Обалдевший ученик обхватил за плечи дрожащую от обиды девчонку.

Всхлипывая в неожиданных подростковых объятиях, Света утратила чувства – времени, пространства, приличий. Рыдания стихли, но дышала она прерывисто, словно после стометровки. Нужны были какие-то слова для выхода из конфуза. Света собралась сказать, что урок придётся прервать – беда на неё свалилась и не отпускает, в следующий раз наверстают. Но сказать не удалось. Не судьба! Разум и совесть подрастающего всадника отключились, тотальный инстинкт бросил тело в топку страсти. Бессовестное самонаводящееся копьё Влада дрогнуло и ожило, приняло боевое положение. В неопытные руки впервые попало девичье тело, и оно не вырывалось! Ладони паренька вспотели, красный от волнения, он молча завалил Светку на пол. Коленки его больно ткнулись в паркет, зато тело, тело утопало в пышном блаженстве. Распластанная англичанка ощутила напряжённую юность. Ученик был тощ и воспламеняем, как порох.

– Влад, don’t! – услышал он снизу в продолжение урока. Но какой там английский, когда учительница под тобой?! Горячие руки парня ощупали талию, скользнули на крутую попку, задрали юбку на бёдра. Какая округлость, нежность, белизна! Перпендикуляр Влада изнемогал от такой близости.

Сломленная англичанка барахталась под учеником на паркете, уступая его тяге к знаниям. Вот уже и коленки распахнулись, будто врата Рая. Влад получил допуск к величайшим ценностям жизни. Их разделяли только его джинсы, они, проклятые, мешали неопытному протиснуться в райские ворота. Парень боялся ослабить напор и сорвать чудом начатое. И вдруг! О, милосердие! Волшебные пальцы девушки скользнули по жёсткой ткани и потянули тугую джинсовою молнию. Целая вечность (в измерении Влада) прошла пока Света осторожно извлекла его рвущееся на волю копьё и задала правильное направление. Взмыленный начинающий Всадник пригвоздил англичанку к полу. А вы бы что сделали на его месте?!

Через минуту всё было кончено. Невидимый чёрт-порученец, раскачивавшийся на люстре и через свои глаза передававший изображение в подземную аппаратную счастливых случаев Подземелья, звучно щелкнул пальцами.

– Ой, что это?! – испугалась Света. На долю секунды ей почудился чёртик на люстре, с копытцами, бородкой, хвостом.

– Да, это соседи наверху, – неуверенно ответил Влад, отнюдь не уверенный в этом, ему тоже почудилась чертовщина. Молоденький Всадник впервые примерил на себя роль утешителя пугливых прелестниц.

А в гроссбухах Подземелья появилась запись: «Влад, Всадник Золотое Копье: аванс выдан Светой». Центральная пещера Подземелья, длиннющая и широченная, как вечно свисающий к югу Ленинский проспект, мерцала целыми созвездиями мониторов со счастливыми случаями текущего момента. Был там и эпизод молоденького Всадника с хорошенькой Светой.

Пещера светящихся мониторов изменчивого счастья вела прямиком в логово куратора временно живых. Жизнь наша петляет среди надежд и отчаяний и порой кажется величайшей медвежьей услугой без ясных указаний по применению даденного. Дабы хоть слегка понять, что и зачем нам намешано, нужно либо вычитать всю мировую литературу, либо задушевно общаться с мудрецами, большей частью усопшими. На всё надобно чудо. А к нему – вдумчивость и признательность.

* * *

Шли годы, молодой Всадник мужал и матерел, уж матерился только к месту, по случаю. Его тянуло в письменность и затянуло на журфак. Получив профессию, стал удачно писать для глянцевых журналов, между делом поражая копьем любви хорошеньких противниц. Влад довольно резонно полагал, что покорять их – истинно мужское занятие. Порой попадались стервы – крупные и помельче – гендерные стычки стали изюминкой его публикаций. В изящном эссе об озлоблении полов он советовал собратьям:

Если женщина включила стерву, включи шутника. Может, удастся выключить стерву или по крайности получить развлечение. Если же язвенная до кончиков ногтей, не соревнуйся в перебранке. Прикуси язык и сваливай! В спорах со стервой станешь стервецом иль на колени.

Влад писал в разные глянцевые журналы на гонорар, не оформляясь в штат, потому привык к свободному распорядку жизни с умеренной самодисциплиной. Так весело, бодро и безответственно он добрался до цифры 32 в летоисчислении от собственного рождества.