Флиртующая с демонами

По комнате разошлись круги мерцающей ряби — из точки, где медальон соприкоснулся с полупрозрачной головой. Энергетические волны проникли сквозь стены и угасли в глубинах пространства. Я вскрикнула от неожиданности, хозяин квартиры охнул, а прозрачная женщина с растерянно-злобным возгласом распалась на мельчайшие брызги — и исчезла.

Совсем.

Напрочь.

Как будто и не было никогда.

Мне почудилось, что внутри что-то откликнулось. Некая часть меня, скрытая очень глубоко, которая раньше не давала о себе знать… хотя нет, несколько лет назад, когда бабушка надела мне медальон, было похожее чувство, всего на пару секунд: будто вся кровь взбурлила, наполнив тело жидким огнем, готовым вырваться наружу и все уничтожить.

Это ощущение тут же прошло.

— Ого! — воскликнул сочный мужской баритон. Мне помогли подняться. — Ты изгнала демона!

Я помотала головой, пытаясь прийти в себя. Получалось плохо: благовония пьянили, а обнявшие меня мужские руки были такие теплые и так крепко сжимали… По телу прошла дрожь.

— Быть такого не может! — продолжал удивляться хозяин квартиры. — Так ты на самом деле… Ну-у, это было неожиданно! Слушай, а что за медальон?

Я не ответила, только задрожала сильнее. Он это заметил и, обхватив меня за талию, заглянул в лицо. Собрался что-то сказать, но лишь тряхнул головой и решительно подхватил меня на руки.

Вся атмосфера в комнате: и запахи, и красные обои, красное покрывало на кровати и мерцающие свечи — все было чарующим. Какой-то миг я колебалась, не оттолкнуть ли его, но поняла, что не хочу делать этого. То, что началось и чуть не произошло в этой квартире, требовало завершения.

Он отнес меня к кровати, повернулся и лег на нее спиной, посадив сверху. Я наклонилась, прижалась к нему, впившись губами в губы, раздвигая их языком. Заерзала, ощутив под собой твердое. Он подсунул ладони под мои бедра, приподнял, стягивая трусики. И потом у меня возникло ощущение, что он посадил меня на горячий каменный столб. Я вцепилась в его крепкие широкие плечи, вся дрожа, села глубже, коленями сжимая его бока, и стала раскачиваться, едва сдерживаясь, чтобы не стонать. Он двигался в такт моим движениям, все быстрее и быстрее. Мне казалось, что я качаюсь на каких-то головокружительных качелях, и с каждым движением сверкающее, сладостное, горячее солнце вспыхивало внутри меня, в нижней части живота — все ярче и ярче, все неистовее. Не знаю, сколько это продлилось, я не осознавала ход времени. Кровать, спальня, весь мир раскачивались вокруг, а сладкое солнце внутри разгоралось ярче, ярче… Потом оно набухло, переполнило меня — и взорвалось. Я выгнулась, запрокинула голову и вскрикнула, упершись кулаками в его напряженную твердую грудь, чувствуя внутри себя тоже напряженное и твердое.

Он громко выдохнул, приподнялся, потом снова упал на кровать. Притянул меня к себе, прижал щекой к плечу. Я зажмурилась, все еще чувствуя его внутри себя. Горячее сладкое солнце в моем теле погасло, по нему разлилось счастье, тихий покой. Было очень удобно лежать вот так верхом на нем, чувствуя, как он внутри меня расслабляется и постепенно перестает быть таким жгучим…

Больше минуты мы оставались в этом положении, а затем я вдруг ощутила неловкость. Слезла с него, легла рядом и потянула на себя одеяло. И пробормотала:

— Я же даже не знаю, как тебя зовут.

Черт, такого со мной еще не случалось!

— Родители наградили меня симпатичным именем Цезарь. — Он закинул руку за голову и перевернулся на бок, внимательно разглядывая меня. Цезарь казался совершенно невозмутимым. — Ты, конечно же, хочешь, знать, что произошло?

— Нет! Я не хочу, я — жажду, чтобы мне наконец все объяснили. — Теперь, когда естество наконец было удовлетворено и умиротворенно похрюкивало внутри, разум смог заявить о себе.

Цезарь улыбнулся. Он был очень красив — и знал об этом — и все-таки не задавался, не строил из себя крутого, в обращении был дружески прост и этим сразу располагал к себе.

— Тобой овладел суккуб. Слышала про таких?

Я слегка порозовела:

— Хм, кажется, мной овладел ты. А суккуб попользовался и бросил…

— Ты еще можешь шутить?

— А что?

Он хмыкнул, провел пальцами по волосам.

— Если бы ты больше знала об этих демонах, то не была бы так беспечна. Они реально опасны. Это была суккуба — демон-женщина. Есть еще инкубы, это демоны мужского пола, вселяются соответственно в мужчин. Они высасывают свою жертву до полного истощения. Но и носитель страдает. Если суккуба пользуется тобой достаточно долго, ты можешь стать умственным и эмоциональным калекой. Ведь демон подавляет личность, и когда он покидает тело, тебя там в некотором роде уже нет. Так, жалкие остатки…

— Фу, не рассказывай. — Я поежилась. — И много среди нас гуляет этой мерзости?

— В разные времена по-разному. Послушай, а ты точно никогда раньше… В общем, странно все это. И твои глаза…

— Что не так с моими глазами?