Флорентийские маски

«Дорогой друг, ты даже не представляешь, как я рад, что ты связался со мной и что тебе уже лучше. Если бы ты знал, как я за тебя волновался! Теперь главное – не терять бдительности и не доверять никому. Не хотелось бы описывать в подробностях, что меня беспокоит, потому что письмо могут прочитать те, кому оно не предназначено. Постарайся поверить мне на слово: нам обязательно нужно увидеться. Пока что я не знаю, как и когда удастся это сделать, надо будет все продумать. У меня все хорошо, по крайней мере мне грозят те же опасности, что и тебе, – ни больше ни меньше. С Антонио я до сих пор не смог связаться. По правде говоря, меня это пугает. Он такой наивный и порой склонен поступать совершенно необдуманно… Попытайся связаться с ним, и я тоже буду его разыскивать. Я буду писать тебе. Очень хорошо, что теперь мы знаем, как связаться друг с другом. Сообщи мне свой почтовый адрес или хотя бы как до тебя в случае чего добраться. Не торопись возвращаться домой, по крайней мере пока я не сообщу тебе все подробности о том, что с нами происходит и что нам грозит. Не рассказывай об этом письме своей жене. Ты уж меня извини, но у меня есть ощущение, что она не во всем с тобой откровенна, а может быть, в чем-то и обманывает тебя. Дружески обнимаю. Твой Федерико».

Марк поспешно удалил письмо из памяти компьютера. Лишь после этого он вздохнул с облегчением. По крайней мере Федерико жив и здоров; впрочем, как и он сам, его друг оказался пленником более чем неопределенного будущего. Антонио по-прежнему оставался где-то далеко от них и слишком близко к черепу, а следовательно, ему грозила гораздо большая опасность, причем, по всей видимости, сам Антонио этого не сознавал. Все время оставшееся до возвращения жены, Марк потратил на попытки связаться со своим мексиканским другом. Он написал несколько электронных писем, а также пытался дозвониться до Мехико. Все было напрасно. На всякий случай Марк наговорил на автоответчик Антонио несколько сообщений, содержащих лишь просьбу выйти на связь – никаких компрометирующих подробностей:

«Антонио, дружище, это Марк. Я знаю, что твой отец скончался, и приношу тебе свои соболезнования. Федерико тоже в курсе и пытается связаться с тобой. Нам хотелось бы знать, как ты там. Мы не станем тебе надоедать разговорами, просто позвони или напиши кому-нибудь из нас. В любое время дня и ночи мы будем рады любой весточке от тебя: звонок, письмо, телеграмма – все, что угодно, только ответь нам».

Это было последнее сообщение, которое Марк уже в отчаянии наговорил на автоответчик. Повесив трубку, он выключил ноутбук, закрыл его и положил на то же место, где тот лежал все последние дни. Впрочем, внимательный человек сразу же обратил бы внимание на теплый невидимый след, который оставляют после себя в воздухе только что выключенные домашние электроприборы.

Ада Маргарет вернулась домой свежая и довольная – с полной корзиной овощей и зелени и с горшочком натурального меда, который ей удалось купить в магазине экологически чистых продуктов. Ее волосы сверкали, как костер на берегу моря ранним утром. Даже в своем невеселом настроении, Марк не мог не признать, что выглядела она на редкость привлекательно. Он позволил себя поцеловать и держался с ней, как послушный пациент со строгой медсестрой.

Наверное, пора обедать, как ты думаешь? – спросила Ада у мужа.

– Согласен. Я здорово проголодался. Похоже, морской воздух в самом деле хорошо влияет на здоровье.

Трудно было сыграть роль довольного и даже счастливого мужа более убедительно. Ада в свою очередь не менее талантливо исполняла роль любящей жены, смыслом жизни которой является счастье супруга.

– Если все и дальше пойдет так же хорошо, то мы скоро сможем вернуться в Лондон. Здесь, конечно, очень здорово… но я уже соскучилась по работе, по нашей привычной жизни.

Марк, в голове которого накрепко засели указания, полученные от Федерико, решил пресечь в зародыше намерения Ады:

– Да, я действительно чувствую себя намного лучше, но торопиться мне бы не хотелось. В конце концов, имеем мы право на медовый месяц, который из-за моей болезни закончился, так и не начавшись?