Флоту — побеждать!

— Что же командир-то медлит, — раздраженно бурчал наводчик кормовой трёхдюймовки «Бесшумного» Фрол Забавников, удерживая в прицеле головной японский миноносец. — Я бы его уже сейчас достать смог…

— Терпи и жди, дурак! Когда надо будет, тогда и начнём стрелять, — мрачно бросил в ответ мичман Греве, командовавший кормовым плутонгом. — Чем позже начнётся бой — тем лучше для нас.

— А почему, вашбродь? — удивился один из подающих патроны для орудия матросов.

— А потому, что не твоего собачьего ума дело, — гонорливо прошипел мичман. — Быть готовыми к бою и ждать!

Конец «дискуссии» положили вспышки со стороны японских миноносцев. И, через несколько секунд, рядом с бортом «Бесшумного» стали подниматься фонтаны от падения вражеских снарядов.

— Давай уже, Забавников! Огонь!!

Кормовая трёхдюймовка немедленно грохнула выстрелом.

Попасть первым же залпом в противника за гранью реальности. Фантастика. Хотя подобные чудеса изредка и происходили на морях: при бое у мыса Сарыч, русский флагманский броненосец «Евстафий» первым же залпом всадил в «Гебен» двенадцатидюймовый снаряд. Но до этого события ещё далеко, да и состоится ли оно?

Ещё не успела отзвенеть по палубе гильза, выброшенная из кормового орудия «Бесшумного», как зарядная часть оного со смаком поглотила следующий унитар.

— Мажешь, Фрол! — с упрёком гаркнул заряжающий, когда водяной столб от падения снаряда обозначил недолёт.

— Не мешай!

Орудие снова рявкнуло, снова недолёт.

Выстел.

— Заряжай!

Несколько секунд…

Выстрел.

С «Бесшумного» увидели не только разрыв на борту «Икадзучи», но и выброс пара. Головной японец чувствительно притормозил. Но даже это уже практически не спасало: мало того, что зарозовел восток и силуэты эсминцев Второго отряда отчётливо нарисовались а фоне неба, так корабль Исиды ещё и попал под сосредоточенный огнь всей четвёрки русских истребителей, шедшей уступом влево, то есть бортами по нему лупили «Бесшумный» и «Беспощадный», а «Бдительный» и «Боевой», о присутствии которых японцы до этого не знали, заработали своими кормовыми плутонгами.

Исида приказал отворачивать, но было поздно — флагманский корабль стремительно терял ход и становился всё более удобной мишенью для русских комендоров, которые, рыча от восторга, всаживали в «Икадзучи» снаряд за снарядом.

Шедший вторым в строю «Инадзума» попытался прикрыть собрата своим бортом, чтобы дать тому возможность развернуться, но без особого успеха — ход у флагмана упал уже до совершенно несерьёзных двенадцати узлов, а на сцене обозначился ещё один «актёр». Из стремительно тающих сумерек к месту сражения, густо дымя из своих трёх труб, подходил кошмар японских миноносцев и истребителей по имени «Новик», который Макаров приказал выделить в качестве корабля прикрытия операции.

Командующий «Инадзумой» капитан-лейтенант Синовара понял, что самым большим успехом будет спасти оставшиеся три корабля отряда, а на судьбе флагмана можно ставить жирный крест.

— А вот чёрта лысого! — хищно осклабился Матусевич, глядя как корабли противника разворачиваются на обратный курс. — Это мы пока ещё только за «Стерегущего» поквитались. Просигналить: «Отряду — погоня!».

Русские миноносцы на данный момент лежали в циркуляции и били всем своим бортовым огнём по обречённому «Икадзучи». Но, после получения сигнала с «Боевого», дружно довернули на противника и прочно сели ему на хвост, оставив парящий и горящий корабль Исиды на добивание «Новику».

Крейсер, на всех парах пролетая мимо обречённого корабля, тремя бортовыми залпами прекратил его мучения, и Жёлтое море равнодушно заглотило в свою пучину очередную жертву идущей войны.

Тем временем четыре русских эсминца азартно преследовали троих удирающих японцев. И та и другая стороны самозабвенно молотили из орудий, отчаянно стараясь сбить ход друг у друга. Первыми преуспели японцы — «Беспощадный» получил трёхдюймовый снаряд в скулу у самой ватерлинии, и в его носовую переборку ударила мощная струя воды. Миноносец был вынужден отвернуть и сбросить обороты. Один из преследователей вывалился из погони.

Фортуна ещё раз подмигнула сынам страны Ямато — рвануло между труб на «Бдительном» и у эсминца появились проблемы с поддержанием отрядного хода — не поспевал уже «Бдительный» за своими товарищами по строю. На хвосте у трёх японцев теперь висело всего лишь два русских миноносца: «Боевой» и «Бесшумный». Но «птица счастья» не могла постоянно осенять своим крылом только одну сторону — вскоре попаданием с «Боевого» изнахратило кормовую трубу на «Оборо» и тот стал отставать.

— Кажется и за «Страшного» отомстить сегодня сумеем, как считаете, Николай Александрович? — весело посмотрел на командира отряда командир «Боевого» Елисеев.

— Всё в руках Божьих, Евгений Пантелеевич, — Матусевич не спешил праздновать победу, но его лицо выражало оптимизм. — Погоню не прекращать! Авось и ещё кого-нибудь зацепим, а уж Шульц на своём «Новике» вне всякого сомнения «дожуёт» всё, что мы сможем стреножить.