«Флоту – побеждать!»

А вот с исполнением вышло не очень гладко – если «Баян» вполне исправно развернулся и пошел огибать эскадру с кормы, то на «Петропавловске» не совсем верно рассчитали, когда и с какой скоростью броненосцы Второго отряда должны вступить в струю «Пересвета». Форштевень флагманского корабля Ухтомского угрожающе нацелился на борт концевого броненосца отряда Макарова. Кроун еле-еле успел увернуться от таранного удара, приказав взять два румба левее и увеличить ход. Столкновения удалось избежать, но теперь «Пересвету» потребовалось около четверти часа, чтобы занять свое место в строю.

– Черт знает что! – Макаров с трудом сдерживался от употребления так и рвавшихся с языка матерных эпитетов. – А если подобное произойдет во время боя? Неужели мы способны ходить только кильватерной колонной? Любое перестроение чревато аварией…

– Придется исходить из этого, Степан Осипович, – попытался успокоить командующего начштаба. – Кильватер самый простой и надежный строй для управления им. Да и откуда у нас уголь, чтобы регулярно в эволюциях упражняться. Я же вам докладывал – имеющегося запаса хватит еще на две прогулки до корейских берегов и на прорыв во Владивосток.

– Да знаю я, – мрачно пробубнил Степан. – Но в бою необходимо маневрировать, а не просто дожидаться результата выяснения вопроса «чьи комендоры лучше стреляют?».

И снова сорокасемимиллиметровка «Ретвизана» привлекла своим выстрелом внимание к сигналу, что командующий выражает особое неудовольствие «Петропавловску».

«Баян» тем временем уже обрезал корму отряду Ухтомского, выходил на параллельный броненосцам курс с правого борта. Во время выполнения маневра Рейценштейн приказал следовать в своей кильватерной струе и «Диане», которая послушно пошла за флагманом крейсерского отряда. Не впритык, конечно – Ливен прекрасно понимал, что непосредственно за единственным броненосным крейсером эскадры должны будут следовать более сильные «Аскольд» и «Богатырь», поэтому просто принял своим кораблем вправо от курса броненосцев и приготовился присоединиться к отряду.

– С «Аскольда» передали: «Наблюдаю четыре крейсера противника на норд-весте. Три двухтрубных, один однотрубный», – доложил адмиралам Развозов.

– Спасибо, лейтенант, – кивнул Макаров. – Передайте на «Аскольд» и «Новик»: «Возможно скорее соединиться с эскадрой».

– Не торопитесь, Степан Осипович? – вставил Молас, когда старший минер броненосца отправился выполнять приказание. – Ближняя разведка еще очень может пригодиться.

– Нет. Нас уже обнаружили. И мне важнее, чтобы крейсера к моменту появления главных сил Того, а они, несомненно, появятся в ближайшее время, составляли единый отряд, отряд, которым можно управлять.

– С «Полтавы» передают: «Дымы с норд-веста. Большие корабли».

«Того. Идет с Эллиотов. Свершилось», – подумал про себя Степан и начал сыпать распоряжениями: Рейценштейну – «Атаковать вражеские крейсера на зюйд-осте!», «Новику» вернуться к миноносцам!», «Эскадре иметь ход одиннадцать узлов».

«Баян» послушно развернул таран в указанном направлении, «Диана» последовала за ним, туда же направились и «Богатырь» с «Аскольдом». Общего строя пока не наблюдалось, но до отряда вице-адмирала Дева имелось еще приличное расстояние, так что можно было не сомневаться на предмет того, что русские успеют построиться к моменту атаки.

И командиру Третьего боевого отряда Объединенного флота пришлось срочно принимать решение: вступать в бой с заведомо более сильным противником или отступить. Но если оторваться от больших крейсеров русских, то им будет предоставлена возможность подключиться к бою главных сил и атаковать, например, хвост боевой линии, где корабли вице-адмирала Мису будут связаны сражением с вражескими броненосцами. Последний вариант самурай просто не мог рассматривать как допустимый, поэтому «Читосе» направил свой форштевень навстречу кораблям гайдзинов.

Шансы на благоприятный исход боя были невелики, но они были. Да, каждый из четырех лучших бронепалубных крейсеров японского флота уступал, серьезно уступал любому из четверки своих визави, которые шли навстречу, почти по всем показателям. И водоизмещение, а значит, боевая устойчивость у русских больше, а у «Баяна» еще и броневой пояс имеется. По мощи бортового огня крейсера Рейценштейна здесь и сейчас превосходили отряд Дева более чем в полтора раза. Конечно, наличие шести восьмидюймовых пушек против двух аналогичных на «Баяне» являлось неким козырем, но зато у русских имелось в бортовом залпе более двух десятков стволов в шесть дюймов против трех таковых у «Иосино». Преимущество имелось только одно – скорость, здесь пару узлов русские проигрывали.