«Флоту – побеждать!»

— Еще чуток, и готова будет, вашбродь. Не бросать же, — смущенно пробормотал кашевар, встретившись глазами с суровым взглядом прапорщика.

— Как бы японцам твоя греча не досталась. Ладно. Ставь в землянку, бери винтовку, и всем по местам, предусмотренным боевым расписанием.

— Не извольте беспокоиться, ваше благородие! — весело бросил матрос Мельников. — Уж что-что, а свою кашу мы точно япошкам не отдадим.

— Не за кашу воюем, Семен, — не принял шутки прапорщик. — Давайте бегом с Клевцовым на свой пост, а ты, Осипов, остаешься со мной.

Когда двое из матросов отправились к своему наблюдательному пункту, Дейчман достал карандаш и блокнот и стал составлять телефонограмму:

«Бухта Керр. 14.50. В бухту входят четыре неприятельских миноносца. Предполагаю либо траление, либо высадку десанта. Прапорщик Дейчман».

— Держи! — протянул офицер вырванный листок Осипову. — Немедленно в землянку и передай капитану второго ранга Скорупо. С ответом сразу ко мне.

Подчиненный откозырял и побежал выполнять распоряжение.

А в бухту действительно входили четыре миноносца типа «Циклон», которые не преминули поприветствовать берег дружной пальбой из своих пушек. Хоть снаряды с этих корабликов были невелики, точного объекта обстрела японцы не имели и сыпали просто по площадям, но оставаться под обстрелом на открытой местности не стоило.

«Там, где ты ничего не можешь сделать, ты ничего не должен хотеть», — вспомнил прапорщик известную фразу и заорал своим матросам: — Клевцов, Мельников! Быстро в землянку!

Подчиненные немедленно поспешили выполнить приказ. Да и сам Дейчман, регулярно пригибаясь при каждом новом близком разрыве, побежал в укрытие.

— Все целы? — Под накат прапорщик нырнул здорово запыхавшись.

— Так точно, ваше благородие, — гаркнул Клевцов. — Правда, у меня, пока бежали, осколок аккурат возле уха прошелестел, еще чуть-чуть…

— Ладно, прекращай эту лирику — живы-здоровы, и ладно пока. Осипов!

— Я, ваше благородие!

— Из штаба что-нибудь ответили?

— Так точно — наблюдать и сообщать о действиях японцев.

— Легко сказать: «наблюдать и сообщать…». Отсюда понаблюдаешь… Вызывай штаб!

— Здесь Скорупо! — донесся из трубки еле узнаваемый голос.

— Прапорщик Дейчман, господин капитан второго ранга.

— Давайте без лишних слов, прапорщик. Что у вас там?

— Четыре миноносца. Пока обстреливают берег. Я приказал всем укрыться в землянке, наблюдать за бухтой отсюда не могу. Предполагаю все-таки траление противником бухты — высаживать здесь десант, да еще с миноносцев, неразумно.

— Согласен. Жду новых донесений. Отбой.

— Вашбродь, — подал голос Мельников. — А может, поснедаем пока? Все равно из землянки не сунешься.

— Ох и боишься ты, как бы каша японцам не досталась, — рассмеялся Дейчман. — Ладно. Давай, Клевцов, раскладывай свое варево, попробуем перекусить.

Каша, как оказалось, вполне дошла в кастрюльке самостоятельно, и моряки, под аккомпанемент близких и далеких разрывов снарядов, с аппетитом пообедали. Обстрел тем временем поутих — ну не было смысла у японцев расходовать весь свой боезапас по пустынному берегу, и прапорщик рискнул полюбопытствовать, что творится в бухте.

Японцы явно тралили акваторию, по всей вероятности, здесь планировалось устроить якорную стоянку для кораблей Того.

— Осипов! — окликнул офицер только что выбравшегося из землянки гальванера. — Давай к телефону!

— Нет связи, вашбродь, — развел руками матрос. — Видать, японец провод перебил.

— Понятно. Попробуй поискать разрыв и соединить. Сможешь?

— А чего бы не поискать. Сделаем.

Может ли мат резануть по ушам с двадцати метров?

Может! Когда Клевцов обнаружил, что один из снарядов угодил прямиком в стоявшую неподалеку от землянки печку, его мнение по поводу данного события, казалось, должны были бы услышать даже на японских миноносцах…

Прапорщик немедленно в краткой матерной же форме порекомендовал матросу угомониться и не расплескивать свои эмоции так громко, после чего гарнизон вернулся к выполнению своих обязанностей — наблюдению за противником.

А миноносцы продолжали заниматься тралением. Наблюдались взрывы двух мин в тралах, а сколько еще японцам удалось обезвредить без шума, оставалось неизвестным.

Очистив в бухте значительный карман и обозначив его вешками, миноносцы ушли. Стало понятно, что в ближайшее время следует ожидать новых гостей, ради которых и старались здесь корабли противника.

Осипову достаточно быстро удалось найти место разрыва телефонного провода, и связь восстановили. Информация о том, что происходило в бухте Керр, немедленно ушла по назначению.

А ближе к вечеру стало понятно, ради кого старались «циклоны» — в бухту величаво вошли и отдали якоря «Асама», два вспомогательных крейсера и два истребителя. По берегу японцы не стреляли, десант высаживать не стали, но разводить огонь Дейчман этой ночью на всякий случай запретил. Поужинали банкой мясных консервов с сухарями и, не особо волнуясь, распределив дежурство ночью на берегу, отправились на боковую.

С рассветом вражеские корабли ушли в море, а к вечеру снова прибыли на ночевку.