Флоузы

– С полутора тысяч ярдов? – переспросил Мэннет, в голосе которого зазвучали интонации детского врача. – Вы попадали в овцу с полутора тысяч ярдов? Но ведь это так трудно!

– Нужно целиться немного выше и перед овцой, но на таком расстоянии у них есть шанс убежать.

– Да, наверное, – сказал врач, пожалевший, что сам убежать не может.

– А когда вы попадали в овцу, у вас не случалось при этом эмиссии?

Локхарт изучающе смотрел на доктора, и в его взгляде читалось одновременно и беспокойство, и отвращение.

– Не понимаю, черт возьми, о чем вы говорите. Вначале вы заигрываете с моей женой, потом вызываете меня, теперь затеваете разговор об этих овцах…

Доктор Мэннет ухватился за последнее выражение, увидев в нем признак предрасположенности к связям с животными:

– Ага, значит, подстрелив овцу, вы ее потом трахали?

– Что я делал? – переспросил Локхарт, много раз слышавший это слово от Трейера, который часто употреблял его в разговорах с Локхартом и о нем, но обычно как прилагательное и в сочетании со словом «идиот».

– Ну, вы знаете что, – сказал Мэннет.

– Может быть, и делал, – сказал Локхарт, на самом деле не вытворявший ничего подобного. – А потом мы их ели.

Доктора Мэннета передернуло. Еще немного таких откровений, и ему самому потребуется врач.

– Мистер Флоуз, – спросил он, намереваясь сменить тему разговора, – сейчас уже неважно, что вы делали или не делали с овцами. Ваша жена обратилась ко мне за консультацией, потому что вас обеспокоили ее менструальные выделения…

– Меня взволновало, что у нее идет кровь, – сказал Локхарт.

– Совершенно верно, ее месячные. Это называется менструацией.

– По-моему, это просто ужасно, – сказал Локхарт. – И меня это беспокоит.

Мэннета тоже многое беспокоило, но он старался не показать этого.

– Так вот, дело в том, что у каждой женщины…

– Леди, – раздраженно произнес Локхарт.

– Что леди?

– Не называйте мою жену женщиной. Она леди, прекрасная, ангелоподобная, ослепительная…

Доктор Мэннет забылся, и хуже того, он забыл о склонности Локхарта к насилию.

– Это неважно, – возразил он. – Любая женщина, способная заставить себя жить с мужиком, открыто признающим, что он предпочитает трахать овец, должна быть ангелом, и неважно, прекрасна и ослепительна она при этом или…

– Для меня важно, – сказал Локхарт.

Доктор Мэннет мгновенно опомнился и остановился:

– Хорошо. Учитывая, что миссис Флоуз леди, она, как всякая леди, раз в месяц в силу своей природы выделяет яйцеклетку, и эта яйцеклетка спускается по ее фаллопиевым трубам и, если она не оплодотворяется, то выделяется в форме…

Он снова остановился, ибо лицо Локхарта опять обрело выражение ацтекского бога.

– Что вы имеете в виду под «оплодотворяется»? – рявкнул Локхарт.

Мэннет попробовал объяснить процесс оплодотворения яйцеклетки так, чтобы не вызывать при этом дополнительных вспышек ярости.

– Вы поступаете следующим образом, – сказал он неестественно спокойно. – Вы вставляете свой пе… о Господи, …вага член в ее влагалище и… О Боже! – Он в отчаянии остановился и встал с кресла.

Локхарт тоже встал.

– Опять вы за свое? – завопил он. – Вначале рассуждаете о том, как замарать мою жену, а теперь о том, что я должен совать свой член…

– Замарать? – воскликнул доктор, пятясь в угол. – Кто говорит о том, чтобы замарать?!

– А кто говорит об оплодотворении? Мы в огороде повышаем плодородие удобрением[6], навозом. Если вы думаете, что…

Но доктор Мэннет уже ничего не думал. Единственное, чего он хотел, это подчиниться своим инстинктам и удрать из кабинета прежде, чем этот маньяк-овцеэротоман снова в него вцепится.

– Сестра, сестра! – взывал он, видя, что Локхарт направляется к нему.

– Бога ради!!! – Но гнев Локхарта внезапно прошел.

– И еще называет себя врачом, – бросил Локхарт и вышел. Доктор Мэннет обессиленно опустился в кресло. Приняв огромную дозу успокоительного, которое он запил хорошим глотком водки, Мэннет снова обрел способность связно мыслить и твердо решил раз и навсегда вычеркнуть чету Флоузов из списка своих пациентов.

– На порог их больше не пускайте, – приказал он сестре. – Под страхом смерти.

– Неужели мы ничем не можем помочь бедной миссис Флоуз? – спросила сестра. – Она такая приятная женщина.

– Я бы посоветовал ей как можно быстрее развестись, – зло ответил доктор Мэннет. – Если не это, то остается только стерилизация. Страшно подумать, что может родиться от этого типа…