Фобии, утраты, разочарования. Как исцелиться от психологических травм (Учебное издание)

Где же засели впечатления, связанные с падениями стариков? Она ощущает во лбу образы гробов и крестов. Ирина решила отпустить их, забрать из них свою энергию, и они отдалились и растворились. На смену им пришли узоры.

Звук падения тоже улетел, его она тоже отпустила. Вокруг стало светлеть.

Но были в организме и остатки старых впечатлений — заостренные щепки по всему телу. Они выходили через шею. На смену им появились яркие цветы.

— Что осталось после этого? — спросил я.

— В горле — комок, в сердце — тяжесть, — сказала Ирина.

Вскоре тяжесть из сердца унесло «пыльным ветром», комок в горле рассосался, и наконец стало легко. Ирина смогла представить свою квартиру, покой и тишину в ней.

Теперь все неприятности позади. Перед внутренним взором Ирины появилось яркое солнышко. Страх ее больше не беспокоил.

«Боюсь расстройства желудка»

Елене около 30. У нее устойчивый страх перед дорогой: только подумает о ней, как сразу же схватывает живот, начинаются непроизвольные глотательные движения.

Три года назад были трудные роды, ребенок родился с комой. Елена долго лежала в реанимации вместе с малышом, полгода провела в больницах. И тогда, кстати, тоже «живот крутило».

Но проблемы с животом бывали и прежде: особенно неприятный эпизод случился в восьмом классе, когда она съела испортившийся пирожок в школьном буфете. Описывая это, Елена уклончиво говорит о перенесенном «остром гастроэнтерите», избегая простого, но страшного для нее слова «понос».

В итоге сформировался страх потерять контроль за состоянием кишечника в самой неподходящей ситуации. Сейчас, по прошествии многих лет, что-то до сих пор провоцирует спазмы в животе. Что же это?

— Там — чернота. Что-то вязкое — так описала Елена то, что попало в организм в момент растерянности. Она приняла решение дать этому «веществу», вошедшему без спроса и приглашения, уходить.

«Паучки» из живота пошли на выход — как водится, через макушку. После этого тепло распространилось по телу, особенно по рукам.

К новому ощущению внутренней чистоты и равномерности добавилось осознание того, что теперь ее живот свободен от влияния старых впечатлений. Елена поняла, что можно спокойно жить и доверять естественной саморегуляции организма.

Однако остались ощущения, связанные с гиперконтролем: камень в затылке. В процессе дальнейшей терапии он стал сливаться вдоль по позвоночнику, и затылок освободился. Избыточного внимания к состоянию кишечника больше нет.

Чем же будет наполнено сознание Елены во время поездок в транспорте?

Ей начинают приходить на ум образы природы и деревенской жизни, цветы. Ее душа теперь радостно принимает всё, что по-настоящему хорошо на нее влияет.

Страх после самоубийства друга

Насте 18 лет. Рисунок отсылает к эпизоду, который произошел в 13-летнем возрасте.

Друг, который жил в деревне, повесился. Девушка испытала страшное потрясение. Боялась проходить мимо дома, где это случилось. До сих пор из-за этого события голова, по ощущениям, огромная и наполнена чернотой.

Когда мы приступили к терапии, «конфетти» стало фонтаном вырываться из макушки. Как будто сверху работал некий насос. Потом оттуда завитками закружился серпантин — сначала в одну сторону, потом в другую. Голова освободилась. Остатки того, что туда попало, собирались в одно место в центре головы, а потом отправлялись на выход. Настя сама удивилась:

Рис. 16. Друг повесился

— Как же его много! Кошмар!

Тогда, после смерти друга, она не знала, что делать. Никто не помог ей хоть как-то осмыслить эту трагедию. Настя узнала только, что церковь не отпевает покончивших самоубийством, их хоронят за кладбищенской оградой. Потом, когда ей самой было плохо, она стала думать: может быть, лучше поступить так же, как ее друг?

Теперь мы обсуждаем этот опыт. Конечно, то, что случилось с молодым человеком, — ужасно. Возможно, у него в жизни случился спад, произошло стечение неприятных обстоятельств. Так бывает. Если бы он переждал, то наверняка открылись бы возможности преодолеть кризис и его ждало бы еще множество поводов для радости.

Надо сохранять желание жить. Настя дала усвоиться в организме этому опыту.

Решения — всегда найдутся.

«Боюсь жестокости»

Назике 12 лет. Видно, что она смышленая, живая девочка. Но при упоминании о страхах плачет и сжимается. В ее груди огромный ледяной камень. А перед ней лицо известного ей взрослого человека, которого она боится. Этот образ дышит на нее холодом, и от этого камень становится больше. Назике сжимается от страха. Чувствует себя беззащитной, беспомощной и не может совладать с напряжением.

Слыша ее рассказ, я вспоминаю другой случай. Помните, снайпер Юрий, вернувшись с войны, тоже ощущал в себе холод, который потом выходил изо всех пор, будто в бане.

Но сейчас я спросил: есть ли у Назике понимание, что у нее много родственников, что вокруг — другие взрослые? Ведь она может обращаться к ним за помощью, чтобы себя защитить. В крайнем случае, звонить в милицию, дойти хоть до самого президента страны…