Фокус

Ньюмен растерялся. Он не знал что именно в фильме его встревожило. Потом он заметил, что необычно много зрителей вокруг шепчутся. В нескольких рядах позади него какая-то женщина говорила, фактически не понижая голос.

Теперь бородатый старик начал разговаривать со священником. Он выяснил, что немцы планируют повесить «их» несколько позже. Священник думает, и затем говорит, что теперь им пришло время действовать.

Старик поднялся на ноги и открыл свою книгу. Мужчины и женщины в комнате смотрят на него с мольбой. Он начинает молиться, и немного раскачивается в то время, как его губы произносят иностранные слова. Священник стоит на коленях со склоненной головой и тоже молится.

Зрители медленно, непрерывно шевелились. Никто не кашлял. Это движение не было связано с перемещением тел. Ньюмен рассматривал экран и неожиданно вся картина попала в фокус.

Этот старик был раввином, это точно. А люди в комнате были евреями.

Мужчины молились, не снимая шляп, а головы женщин были покрыты платками.

Теперь весь экран занят фигурой коленопреклоненного священника. Он молится и его лицо обращено прямо к зрителям.

Позади Ньюмена с грохотом опустилось сиденье…

Снова показана вся комната. Священник поднимается на ноги. Вместе с раввином он ведет людей через двери из квартиры.

Ньюмену показалось, что его глаза увеличились до размеров зрительного зала. Он видел то, что видели сидящие вокруг него люди, и он видел это их умами. Он знал почему шумел зрительный зал. Персонажи были евреями и в основном их играли актеры с приятной внешностью. Хотя и смуглые, но ни у кого из них не было крючковатого носа и кривой ухмылки и зрителям это не нравилось. Экран снова овладел его вниманием…

Теперь небольшая группа людей идет за священником и раввином по улицам города.

Они подходят к площади. В ее центре стоит ряд высоких виселиц. Вокруг виселиц стоит много немецких солдат. Больше на площади никого нет.

По направлению к виселицам эту пустую площадь пересекает процессия. Теперь появляются заключенные, которых должны повесить.

Раввин и священник останавливаются возле немецкого офицера. Раввин начинает говорить. Он говорит, что эти заключенные невиновны. Он говорит, что они не должны быть убиты только потому, что они евреи.

– ХА!

Этот одинокий нарочитый смешок звездой пролетел через темный зал. Он раздался справа за мистером Ньюменом. Повернулись головы. В третьем ряду спереди спиной к экрану встал человек. Мистер Ньюмен не видел его лица, но тот, казалось, разглядывал зал. Потом он сел.

– Кого ты ищешь, Изя?

– Мистер Ньюмен не повернул головы. Все люди вокруг него поворачивались, чтобы посмотреть. Некоторые продолжали сидеть неподвижно, глядя на экран.

В кинокартине священник запрыгивает на помост с виселицами. Среди немецких солдат, которые пытаются забраться наверх и стащить оттуда священника, начинается большой беспорядок.

Священник кричит, что это не по-христиански убивать этих людей и что истинные христиане не могут осмелиться принять в этом участие. Теперь солдаты стаскивают его с помоста… Он старается, чтобы его слова были услышаны… Старый раввин падает, у него изо рта течет кровь…

В зале, вверх и вниз по проходам, наблюдая за зрителями, ходили два билетера. Они продолжали медленно прохаживаться. Мистер Ньюмен больше не видел экрана. Теперь движение охватило весь зал, вокруг себя он слышал вздохи.

Его кулаки разжались, когда на экране появились большие развевающиеся флаги – американский, британский, русский и другие. Играл оркестр. На экране появилось, а потом погасло слово «КОНЕЦ».

На экране появились цветные буквы «WB». Мультфильмы.

Зрители смеялись, что-то бормотали. На экране по лесу идет знакомый маленький поросенок с очень тяжелым ружьем. Сразу за ним на самокате едет кролик.

Рассудок мистера Ньюмена отвергал яркие и веселые краски мультфильма. Через некоторое время он взглянул на Гертруду. Она сидела, продолжая прижимать пальто к шее.

Экран как будто распахнулся, высунулось пухлое лицо поросенка и, размахивая на прощанье своей маленькой лапкой, он, смешно заикаясь, провизжал: – В-во, в-во, в-во, в-вот и все, ребята!

И, фыркнув от смеха, он исчез.

Когда Гертруда начала подниматься, мистер Ньюмен почувствовал на своей ноге давление. Он мельком глянул на нее, когда она встала, и торопливо вскочил. Они выбрались в проход, и он держался позади нее в то время как она большими шагами шла к выходу.