После того, как ГРИО(тм) 15 лет назад бросил меня в трущобу умирать под забором, я попробовал спросить его еще раз. Мне выпала судьба чуть получше, но не такая удачная, как на самом деле. На этот раз он оставил меня в Армии и сделал инструктором в Уэст-Пойнте, только мне там было тошно и скушно. Я опять потерял жену, и опять слишком много пил, и у меня были подружки, которые сразу бросали меня, потому что им быстро надоедали мои депрессии и я сам. И я второй раз умер от цирроза печени.
Но для беглых преступников ГРИО(тм), однако, почти не находил других вариантов, кроме тюрьмы. Если он и выдавал амнистию, то очень скоро сажал тюремную пташку обратно в клетку.
Если ГРИО(тм) узнавал, что заключенный — Латиноамериканец, это дела не меняло. Чуть более оптимистично он был настроен в отношении Белых, при условии, что они умели читать и писать, никогда не сидели в психушке и не были с позором изгнаны из Армии. А иначе они могли бы с тем же успехом быть Черными или Латиноамериканцами.
А среди тюремных пташек Восточные расы и Американские Индейцы, с точки зрения ГРИО(тм), были бросовой картой.
Когда Верховный Суд принял решение о сегрегации заключенных по расовому признаку, во многих юридических округах оказалось недостаточно Американских индейцев или представителей Восточной расы, чтобы их отдельное содержание было экономически оправдано. На Гавайских островах, к примеру, среди заключенных было всего двух Американских Индейца, а в Вайоминге, родном штате моей жены, сидел всего один представитель Восточной расы.
При подобных обстоятельствах Суд предписывал считать Восточных людей и/или Индейцев почетными Белыми и соответственно с ними обращаться.
В нашем штате, однако, тех и других было полно, особенно после того, как Индейцы принялись сколачивать свободный от налогов капиталец, перенося контрабандой наркотики по тропкам, не нанесенным на карту, через границу из Канады. Так что у Индейцев была своя отдельная тюрьма недалеко от Гремящей Бороды, как называли это место их предки, а мы его называем «Ниагарский водопад».
У представителей Восточной расы была своя тюрьма в Оленьем парке, на Лонг Айленде, весьма удобно расположенная всего в 50 километрах от их подпольных лабораторий по производству героина, в одном из районов Нью-Йорка, Чайна-тауне.
Когда вы соберетесь с духом, чтобы представить себе, до каких чудовищных размеров разрося наркобизнес в нашей стране, то поневоле начнете думать, что практически все здесь постоянно находятся под кайфом, точь-в-точь как я в последние 2 года в школе, или Генерал Грант во время Гражданской войны, или Уинстон Черчилль во время 2 мировой войны.
Так вот мы с Мэрилин Шоу снова разошлись, как в море корабли, в тот вечер на Лужайке посреди колледжа. Это была наша последняя встреча. Никто из нас не догадывался, что мы видимся в последний раз, тем более трогательно вспоминать, что она мне сказала. То, что она мне сказала, она слышала от меня, когда мы впервые встретились на коктейль-парти, устроенном в нашу честь, когда мы поступали на работу; это было очень давно, и мы болтали, чтобы прощупать друг друга.
Я ей рассказал, как я встретился с Сэмом Уэйкфилдом на Кливлендской Выставке Технического Творчества и какие слова он мне сказал. А теперь, когда я спешил на суд и расправу, она повторила мне эти его слова:
— Куда спешим, сынок?
13
Председателем Совета Попечителей, выгнавшего меня с работы 10 лет назад, был Роберт У. Мелленкамп, из Уэст-Палм-Бич, окончивший некогда Таркингтон и отец 2 нынешних таркингтонцев, 1 из которых учился у меня. Он должен был вот-вот потерять все свое состояние, которое существовало только на бумаге, в акциях Космического Телемаркета. Эти аферисты перехватывали сделки на продукты и дома, топливо и медикаменты, сырье и технику и прочее, опережая тех, кто в этом действительно нуждался, прежде чем те успевали даже узнать об их существовании. А потом, как считалось, компьютеры этой компании заставляли людей, которым и вправду было что-то необходимо, торговаться друг с другом, повышая ставки, так что прибыли у жуликов была сказочные. Они распоряжались деньгами своих клиентов с прибылью, как полагали все, потому что их компьютеры были связаны спутниковой связью с биржами во всех концах света.
А эти компьютеры, как выяснилось, ни с чем вообще не были связаны, а только один с другим да с доверчивыми клиентами, вроде Председателя Таркингтоновского Совета Попечителей. Он как раз накачался, как наркотиком, разными буклетами, в которых описывались фантастические сделки, которые он заключил в таких местечках, как Огненная Земля, Уганда или еще Бог знает где, когда он согласился со Столпом Американского Консерватизма Джейсоном Уайлдером, что настало время меня выгнать. Космический Телемаркет был его ангельским порошком, его ЛСД, его героином, его кружкой огненной воды, его кокаином.