Фокус-покус, или Волшебников не бывает

Страхов слушает столь же уверенную, сколь и безграмотную, речь ведущего спокойно. Василиса знает, что в глубине души он угорает со смеху. Ярослав знаком с физикой – ни один объект не может лететь со скоростью света. Василиса знает цену всем этим «открытиям», он живет ими, использует их для извлечения прибыли – и хорош в этом. Да! Ярослав – лучший.

– Познание бесконечно, – соглашается Страхов. – Нужно только держать свое сердце открытым.

Василиса вздрагивает и сощуривается. Хочет, чтобы держала сердце открытым? Перед ее глазами вдруг возникает перекошенное от ярости и любви безумное лицо женщины в серой куртке. Она заносит над Василисой свой нож. Где он был, когда ее убивали!

– А что сказать о вашем сердце? – улыбается ведущий. – Нашел ли целитель Страхов свое счастье?

– Я, к сожалению, одинок, – отвечает тот, ни на секунду не замешкавшись, не задумавшись. Василиса чувствует, что задыхается, но не может пошевелиться.

– Неужели? – удивляется ведущий. – Разве такое возможно? Уверен, что женщины не обходят вас своим вниманием.

– Я дал обет…

– Что? – буквально выкрикивает Василиса.

– Так это ваш сознательный выбор? Хотите сказать, что навсегда решили остаться в одиночестве?

– Думаю, я обязан оставаться один. Мой обет – это служение людям. Один, но не одинок. – Ярослав кивает в такт разговору и смотрит в камеру, не на ведущего. Его лицо – анфас – заполняет экран.

– А если вы встретите свою вторую половинку?

– Вторую половинку? – Страхов склоняет голову и грустно улыбается.

– Вы верите в то, что у каждого из нас есть только одна вторая половинка? Я спрашиваю, потому что уже был дважды женат… – Зал разражается хохотом, и Ярослав тоже смеется.

– Настоящая любовь – такая же редкость, как и настоящая сила. Но у вас все будет хорошо, – обещает он, к пущей радости ведущего.

– Все мы помним ваше триумфальное восшествие на победный пьедестал шоу «Магия в действии». Вы тогда поцеловали девушку и, кажется, назвали своей музой. Что же случилось?

– Это был мимолетный роман, – ответил Ярослав, и Василисино сердце стукнуло и остановилось, кровь отхлынула от лица.

– Как жаль.

– Мы расстались год назад. Никогда не был ее судьбой.

– А она – вашей?

– А она – моей, – согласился Ярослав. – Надеюсь, сейчас счастливо живет.

– Что ж, если несчастлива, уверен, что достаточно одного взмаха вашей руки, чтобы наколдовать полную чашу. Так же, как и всем, кто пришел к нам сегодня в студию на эту в высшей степени необычную передачу. Что скажете насчет небольшого сеанса для наших зрителей?

– С удовольствием, – кивнул Страхов, и дальше он встал, в студии убавили свет и включили монотонную, необычную индийскую музыку для медитаций – ее Василиса лично накачала в свое время для групповых сеансов. Тут же словно из ниоткуда появились свечи, и он принялся «посылать в зал добро» – грациозно и размеренно двигался в такт музыке, и от его красоты и молодости, от сумрака и бликов свечей возникало такое чувство, будто волшебство и правда может свершиться. Впрочем, это чувство возникало только у тех, кто верил. А Василиса больше уже ни во что не верила! Отбросила планшет в сторону, посмотрела на Пашку и сжала кулаки.

14. Твои проблемы утроились. Подумай, что ты сделал не так? (Fortune cookie)

– Вы давно ждете? – спросил Ветрякову следователь. Она сидела на подоконнике в самом конце коридора и была настолько погружена в чтение газеты, что не заметила, когда Захаркин вернулся с обеда. Двухэтажное здание следственного отдела было старым, коридоры – обшарпанными и до краев заполнены людьми. Самым ужасным местом тут был женский туалет – более омерзительного она в жизни не посещала. Но что поделаешь, если «припрет». А «припирало» теперь чуть ли не каждый час. Что-то не то с ней происходит, не выздоровела до конца. Надо сходить к врачу. Может, какое-то последствие ранений?

– Нет. Я только пришла, – соврала Василиса. – Павел сказал, что должна что-то подписать.

– Проходите. – Олег Иванович открыл дверь в кабинет, где помимо его стола стояло еще четыре таких же «брата-близнеца». На каждом по компьютеру, куче бумаг, по нескольку стопок каких-то дел в картонных чехлах. Такие же стопки – на полу.

– Писанины много, – пояснил следователь, поймав Василисин взгляд. Он пристально посмотрел на нее, прикидывая, видимо, может ли она начать биться в каком-нибудь припадке прямо тут, у него в кабинете. При всех его коллегах.

– Вы что, пишете от руки? – Девушка кивнула на листы исписанной бумаги на столе следователя. Она говорила спокойно, монотонно и не делала никаких резких движений. Ей было достаточно уже и того, что в деле были поставлены вопросы и пометки. В больнице к ней даже приходил психиатр – задавал вопросы, от ответов на которые зависела, наверное, Василисина свобода.

– Рад видеть вас выздоровевшей. – Искусственная улыбка озарила лицо Захаркина. Он, видимо, решил, что пациентка безопасна. Трезва и подлечена капельницами. – Вы принесли выписку?