Фокус-покус, или Волшебников не бывает

– Тогда у нас есть решение нашей проблемы. Смотри, юродивый, как все красиво получается. Ты убиваешь ее – и все налаживается. И мы с тобой будем как братья. Выйдешь отсюда с еще одной сумкой. Витька сейчас принесет. Сам знаешь, я дома кэш всегда держу. Будет чем помочь популяции уссурийских тигров.

– Убить ее? – переспросил Ярослав и побледнел. Дмитрий Рудольфович сощурился и отставил бокал.

– Для тебя это единственный путь. Только так ты выйдешь отсюда, целитель. Только так я смогу тебе верить.

* * *

Василиса не могла поверить своим глазам. Все вокруг вдруг как-то успокоились и сосредоточились. Витек заклеил девушке рот скотчем – омерзительное чувство бессилия и паники подступило к горлу, но она больше ничего не могла сделать. Даже закричать.

Она понимала, что он этого не хотел. Сама пришла. Ярослав хотел иметь страховку, журналиста со статьей, которую можно опубликовать потом. Или можно использовать как способ шантажа.

А может быть, он с самого начала хотел ее подставить. Отомстить за передачу. Откуда она знает, что он не принялся торговать ее жизнью после того, как с него сняли все датчики. Что вообще она знает об этом Евгении, обо всей этой операции.

Пятьсот тысяч долларов. Стоит ли ее жизнь таких денег? После того как она разрушила имя целителя Ярослава Страхова, разве не логично это – избавиться от нее и заодно заработать на безбедную старость. Полмиллиона. Даже пусть на двоих или троих. Хороший кусок.

И все же Ветрякова не могла поверить своим глазам. Страхов переоделся в какие-то вещи Баренцева. Не убивать же в халате. Охранник сидел рядом с Василисой, держал ее на прицеле, а Ярослав, следуя инструкциям бизнесмена, снял со стола скатерть. Она пластиковая, большая, так что кровь не прольется на пол.

– А тело куда? – спросил Ярослав, избегая Василисиных бешеных глаз.

– Это не твоя забота. Твоя проблема – выстрелить.

– Ладно, – кивнул он, раскладывая скатерть на полу.

– Тащи ее в центр.

– Со стулом?

– Господи, нет, конечно! – воскликнул Баренцев. – На черта мне стул в кровище? Витька, камеру принеси.

– Камеру? – нахмурился Ярослав.

– А ты как думал? Это уж – моя страховка.

– Что будет с вашей женой? – спросил Ярослав, подходя к Василисе. Она истерически забилась и забрыкалась, но руки Страхова – сильные, крепкие, из них не вырвешься. Как девушка любила его руки, их силу и нежность. А теперь эти руки бросили ее легкое тело в самый центр огромной скатерти.

– Дашку не убью, – покачал головой Баренцев. – Ты будешь молчать, уедешь. Все будет в порядке.

– Это хорошо, – кивнул Ярослав, краем глаза отмечая, как Витек располагает в углу комнаты видеокамеру на подставке-треножнике.

– Ладно. Бери пистолет. – Баренцев вдруг совершенно протрезвел и посерьезнел. – В ящике под телевизором. Открывай медленно. Там же глушитель. Имей в виду, ты сам под прицелом. Одно неверное движение – и вы оба будете трупами.

– Я понимаю, – ответил Страхов. Медленно, как и просили, он открыл ящик и достал оттуда пистолет Стечкина. Примерно такой же, каким совсем недавно выбил стекло в идущей ко дну машине.

– Вот как все обернулось, – пробормотал бизнесмен, встретившись взглядом с Василисой. У нее из глаз лились слезы. Его остались сухими. – Слушай, а тебе ее совершенно не жаль? Просто интересно, какой ты на самом деле, целитель.

– Жаль, конечно. Почему же, – пожал плечами Ярослав. – Только себя-то все же жальче. И потом, если она умрет – никто не потревожится. Она, знаешь ли, не из звезд. Не из тех журналюг, по которым потом все плачут да расследуют. Для этого нужно, как минимум, взять интервью у Путина. Верно, Василиса? Не твой случай. – И Страхов посмотрел на нее еще раз.

Василиса вздрогнула и резко выпрямилась. Ярослав отвел взгляд и поднял пистолет. Витек продолжал держать свой пистолет наведенным на целителя, а бизнесмен Дмитрий Рудольфович вдруг весь подобрался, напрягся и смотрел, не отрываясь, на девушку.

Ее глаза расширились, а время будто совсем остановилось, и было в этом что-то невероятное, запредельное и невозможное. Как будто Василиса Ветрякова вдруг оказалась в самой середине арены древнего Колизея и трибуны полны беснующимися людьми. Даже не людьми, зверьми, жаждущими крови ради крови, убийства ради убийства.

– Давай на счет «три», – сказал Ярослав и тут же крикнул: – ТРИ! – и раздался выстрел или, скорее, хлопок.

Василиса рухнула на пол и накрыла голову руками. Она знала, к кому он обращался. Раздался второй хлопок, и какие-то сдавленные крики, звуки борьбы. Девушка открыла глаза и увидела, как все невероятно поменялось.

Охранник лежал на полу рядом с ней, с открытыми глазами, бессмысленно направленными в потолок, и из-под его затылка на скатерть текла бурая кровь.

Страхов и Баренцев сцепились в смертельной схватке, Ярослав, кажется, ранен, у него из руки течет кровь. Василиса попыталась встать, сорвала со рта скотч.

– Не лезь, не смей! – прошипел целитель, косясь на нее, но девушка только поползла еще быстрее.