Фокус-покус от Василисы Ужасной

В моей голове мигом вспыхнуло воспоминание: я ищу Веру, хожу по залу, опрашиваю всех официанток и натыкаюсь на девушку, которая отсылает меня во двор, к мусорным бачкам…

– С Верой неприятность стряслась, – сказала Аня.

– Знаю, – осторожно ответила я.

– Откуда? – удивилась Аня. – Константин велел всем молчать, пока последний гость не уйдет, милиция лишь под утро приехала.

– Мне кто-то рассказал уже после вечеринки, – попыталась вывернуться я, – вот несчастье!

– Ага, – подхватила Аня, – хуже не бывает!

Такая нелепая случайность.

– Случайность?

– Ну да! Вере пакет на мусорку оттащить велели, она мне сказала: «Заодно покурю» – и ушла.

Ну а потом ее нашли. Объедки на асфальте валяются, Верка рядом. Она стала отходы в контейнер запихивать, тяжело небось было, ну и оступилась, на шпильках была. Прикиньте, что получилось.

В руках тяжеленный тюк, ноги разъезжаются, схватиться не за что, ну она и упала горлом на край контейнера. Очень глупо и страшно. Милиция сказала, она за минуту умерла! Наш мэтр в больницу угодил, с сердечным приступом. Совсем расклеился, все твердил: «Ну почему я ее одну отправил? Надо было кого-то в помощь дать». Но кто же подумать мог!

– Ужасное происшествие, – пробормотала я, – такая нелепая смерть.

– Вы же писательница, – скорей утвердительно, чем вопросительно сказала Аня и, не дожидаясь моего ответа, продолжила:

– Богатая женщина.

– Мое финансовое положение относительно стабильно, но большим достатком его назвать трудно!

– Вы же хотели нанять Верку официанткой на свой день рождения? – продолжала беседу Аня.

Ну не говорить же девочке правду: я придумала повод, чтобы ты подсказала, где отыскать Веру.

– Да, собиралась.

– Вот поэтому я и звоню, – затараторила Аня, – одолжите мне, пожалуйста, денег, я потом их отработаю, на именинах прислуживать буду. Могу окна дома помыть, квартиру отдраить, в общем, что скажете. Уж извините за такую наглость, но мне Веру хоронить надо, ни копейки нет, а взять неоткуда…

– Можешь дальше не объяснять, – быстро перебила ее я, – конечно, дам тебе денег, боюсь только, что много не наскребу. Сколько тебе надо?

– Триста долларов, – ответила Вера и быстро поправилась:

– Можно двести, сто, пятьдесят, короче, сколько дадите.

– Хорошо, но сегодня я занята, давай завтра утром встретимся.

Аня вздохнула:

– Мне в девять утра гроб оплачивать надо.

А вы где вечером будете? В гостях? Можно я к полуночи приеду?

– Это очень поздно.

– Вы спать будете?

– Да нет, я боюсь задержаться!

– Я подожду.

– В такое время молодой девушке лучше не ходить одной.

Аня тихо засмеялась:

– Я с работы почти всегда под утро возвращаюсь. Говорите адрес, приеду к часу ночи, если только не побеспокою вас.

Сказав Ане координаты квартиры, я дошла до метро и застыла на обочине. Стояла невыносимая жара. Погода в Москве капризна, как подросток.

С утра дул прохладный ветерок, небо хмурилось тучами, и большинство людей нацепило на себя куртки. Я тоже накинула ветровку и сунула в сумочку зонтик. Впрочем, я давно заметила, стоит мне его прихватить и утеплиться, как серая мгла рассеивается и устанавливается жаркая погода.

Но, похоже, «правило плаща» срабатывает не только со мной. Большинство прохожих было слишком тепло одето. Около меня на тротуаре остановилась пара: мать и дочь.

– Жарко, – заныла девочка на вид лет пяти, дергая мать за руку.

– Сейчас папа подъедет, потерпи, – нервно ответила та.

– Пить хочу.

– Хорошо.

– Мороженое купи!

– Тебе нельзя.

– Нуу-у… Хочуу-у…

– Лиза, успокойся, – велела мать, – знаешь ведь, доктор велел горло беречь.

– Тогда вон ту куклу купии-и!

Женщина шлепнула дочь, та разрыдалась. Мать попыталась урезонить ребенка.

– Хватит вопить! – воскликнула она, но девочка не собиралась затихать.

Она начала топать ногами и мотать головой, явно надеясь на то, что мать, желая погасить скандал, приобретет ей игрушку. Но родительница решила не потакать ее капризам, она сурово нахмурилась и заявила:

– А ну заткнись, если сейчас же не прекратишь выть, отдам тебя вон той тете.

Палец, украшенный массивным золотым кольцом, указал на полную особу, стоявшую чуть поодаль от меня. Лично мне кажется, что пугать ребенка передачей в чужие руки не следует. Большинство детей с пеленок очень хорошо знают: мама их обманывает, она ни за какие пряники не расстанется с капризным отпрыском. Оставшееся меньшинство, способное поверить в подобный поворот событий, может испугаться до паники и забиться в еще более сильной истерике. Но многие женщины охотно стращают малышей, а люди, которым пообещали отдать бутуза, как правило, начинают им подыгрывать, делают страшное лицо и гудят:

– Ага! Сейчас увезу тебя с собой, а ну иди сюда!

Наверное, мать Лизы, тыча перстом в толстую бабу, ожидала именно такой реакции, но прохожая повела себя нестандартно. Смахнув со лба пот, она подперла кулаками то место, где у некоторых дам случается талия, и заорала:

– Да пошла ты вон! На фиг мне еще одна спиногрызка! Своих девать некуда! Ну народ, родила, а теперь избавиться хочет! В детдом сдай! Чего мне втюхиваешь?