Фокус с зеркалами. Зернышки в кармане. В неизвестном направлении. Хикори, Дикори, Док...

Рядом была садовая скамья. Мисс Марпл направилась туда и села. Эдгар, насупившись, ждал, что еще она скажет.

— Я уверена, — подбадривающе прощебетала мисс Марпл, — что мистер Серроколд очень на вас полагается.

— Не знаю, — сказал Эдгар. — Право, не знаю. — Еще больше нахмурившись, он машинально уселся рядом. — Я нахожусь в очень трудном положении.

— Да? — сказала мисс Марпл.

Эдгар смотрел прямо перед собой.

— Все это весьма конфиденциально, — выпалил он вдруг.

— Да, да, конечно, — сказала мисс Марпл.

— Если бы я получил то, чем должен владеть по праву…

— Да?

— Вам я, пожалуй, могу сказать. Уверен, что от вас это не пойдет дальше.

— О нет! Можете всеце… — Она не договорила, поняв, что ему даже не требуются ее заверения.

— Мой отец… видите ли, мой отец — очень важная особа.

Да, теперь уже не надо было ничего говорить. Требовалось только слушать.

— Кроме мистера Серроколда, никто не знает. Видите ли, огласка могла бы повредить положению моего отца. — Он обернулся к ней и улыбнулся. Печальной улыбкой, полной затаенной гордости. — Дело в том, что я сын Уинстона Черчилля[30].

— О, — сказала мисс Марпл. — Понимаю.

Она действительно с пониманием восприняла это заявление. Ей тут же вспомнилась довольно печальная история, случившаяся в ее родном Сент-Мэри-Мид, и то, чем эта история кончилась.

Эдгар Лоусон продолжал, его откровения звучали совсем как театральный монолог:

— Были причины. Моя мать была замужняя женщина. Ее муж находился в доме умалишенных — развод был невозможен, — о браке не могло быть и речи. Я не виню своих родителей. Во всяком случае, мне хочется так думать… Он всегда делал для меня все, что мог. Разумеется, негласно. Вот тут и начались мои беды. У него есть враги — они стали и моими врагами. Им удалось разлучить нас. И они следят за мной. Куда бы я ни шел — слежка. И во всем мне вредят.

Мисс Марпл покачала головой.

— Подумать только! — сказала она.

— Я изучал в Лондоне медицину. На экзаменах меня спрашивали не по билету. Специально, чтобы я провалился. На улицах за мной следили. Наговаривали на меня квартирной хозяйке. Меня преследуют всюду.

— Ну, вы наверняка преувеличиваете, — попробовала успокоить его мисс Марпл.

— Говорю вам, что я точно знаю это! О, они очень хитры. Мне никак не удается их увидеть или хотя бы выяснить, кто они. Но я все-таки выясню… Мистер Серроколд увез меня из Лондона и привез сюда. Он был добр ко мне. Очень добр. Но даже здесь я не чувствую себя в безопасности. Они и здесь тоже не оставляют меня в покое. Настраивают всех против меня. Мистер Серроколд говорит, что это не так, но мистер Серроколд не все знает. Впрочем, иногда мне кажется…

Он не договорил и поднялся со скамьи.

— Повторяю, это сугубо конфиденциально, — сказал он. — Вы, конечно, понимаете. Так вот, если вы заметите, что кто-то следит за мной, шпионит, дайте мне знать кто!

И он удалился — унылый, неприметный и жалкий. Мисс Марпл задумчиво смотрела ему вслед.

— Псих, — раздалось над ее головой. — Обыкновенный псих.

Около скамейки стоял Уолтер Хадц. Засунув руки в карманы, он хмуро взирал на удалявшегося Эдгара.

— Вообще странная здесь компания, — сказал он. — Чокнутые, все до единого.

Мисс Марпл молчала, и Уолтер продолжал:

— Этот Эдгар, что вы о нем думаете? Говорит, будто его настоящий отец — лорд Монтгомери[31]. По-моему, непохоже, чтобы Монти! Судя по тому, что я о нем слышал, — нет!

— Нет, конечно, — сказала мисс Марпл. — Очень маловероятно.

— Джине он плел совсем другое — будто он наследник российского престола, сын какого-то там великого князя[32]. Не знает, что ли, кто его настоящий отец?

— Вероятно, нет, — сказала мисс Марпл. — В этом-то и вся беда.

Уолтер опустился рядом с нею на скамью и снова повторил:

— Тут у нас все не в себе.

— Вам не нравится в Стоунигейтсе?

Молодой человек нахмурился.

— Я здесь просто ничего не понимаю! Возьмите это имение: дом — и обитателей. Они ведь богаты. Им нечего беспокоиться о деньгах. А посмотрите, как они живут! Надбитый старинный фарфор и простые кружки, все вперемежку. Ни одного приличного слуги — нанимают каких-то случайных. Обивка, драпировки — сплошной атлас да парча — и все расползается! Большие серебряные чайницы — и все потускнели и пожелтели, потому что не чищены. Миссис Серроколд ни до чего нет дела. Видели вы платье, что было на ней вчера вечером? Изношено, заштопано под мышками. А ведь она может пойти в самый дорогой магазин и выбрать что угодно. Хоть на Бонд-стрит[33]. Деньги? Да они купаются в деньгах!

Он замолчал и задумался.