Фокус с зеркалами

– Керри-Луиза всегда была не от мира сего, – сказала она. – Она не знает жизни. Наверно, это меня и тревожит.

– Обстоятельства… – начала мисс Марпл, но тут же, покачав головой, осеклась. – Нет, не то.

– Не обстоятельства, а она сама, – сказала миссис Ван-Райдок. – У Керри-Луизы всегда были идеалы. Во времена нашей юности идеалы были в моде. По нашим тогдашним понятиям не иметь идеалов было просто неприлично. Ты, Джейн, собиралась ухаживать за прокаженными, а я хотела уйти в монастырь. У всех девиц эта дурь проходит. Обычно ее выбивает замужество. Но мне из замужества, пожалуй, удалось и кое-что извлечь.

Мисс Марпл подумала, что ее подруга чересчур скромно оценивает свои достижения. Рут выходила замуж трижды, всякий раз за очень богатого человека, и каждый развод только увеличивал ее счет в банке, нисколько не портя ей характера.

– Разумеется, – сказала миссис Ван-Райдок, – я не позволяла себе расслабиться. Я всегда прочно стояла на ногах. Не ждала слишком многого от жизни и тем более – от мужчин. И все оказывались довольны, и никому не было обидно. С Томми мы до сих пор дружим, а Джулиус часто советуется со мной о делах на бирже. – Ее лицо омрачилось. – Кажется, я поняла, что меня беспокоит. Керри-Луиза всегда имела обыкновение выходить за одержимых.

– За одержимых?

– Да, за людей с идеалами. Перед идеалами Керри-Луиза никогда не могла устоять. В семнадцать лет – а она была прехорошенькая – старый Гулбрандсен увлек ее планами спасения человечества. Ему было за пятьдесят, но она за него тем не менее вышла. За вдовца со взрослыми детьми, исключительно из-за его филантропических идей. Она слушала его как зачарованная. Ну прямо как Дездемона слушала Отелло. К счастью, на этот раз не было Яго[7], чтобы испортить дело. К тому же Гулбрандсен все-таки не был цветным. Кажется, он был шведом или норвежцем, что-то в этом роде.

Мисс Марпл задумчиво кивнула. Имя Гулбрандсена было известно всему миру. Этот человек, при его блестящих деловых качествах и безукоризненной честности, нажил такое огромное состояние, что просто не мог не заняться благотворительностью. Его имя еще было на слуху. Существовал Фонд Гулбрандсена, премия Гулбрандсена за научные открытия, основанные им приюты для бедных, но более всего прославился его Колледж для детей рабочих.

– Ты-то знаешь, что она вышла за него не ради его денег, – сказала Рут. – Я если бы и решилась завести такого мужа, то именно ради денег. Но не Керри-Луиза. Не знаю, что было бы дальше, если бы он не умер. Ей тогда было тридцать два. Отличный возраст для вдовы. Уже имеется опыт, но еще не утрачена способность адаптироваться.

Старая дева кротко кивала головой, слушая все это, и перебирала в памяти вдов, которых знала в деревне Сент-Мэри-Мид.

– Больше всего я радовалась за Керри-Луизу, когда она вышла за Джонни Рестарика. Он-то, конечно, женился на ней ради ее денег – ну, может быть, не только, но, во всяком случае, деньги сыграли тут решающую роль. Джонни был эгоист, лентяй и сибарит[8], но это куда безопаснее, чем одержимость. Все, чего хотел Джонни, – это жить в свое удовольствие. Он хотел, чтобы Керри-Луиза одевалась у лучших портных, скупала яхты и автомобили и вместе с ним наслаждалась бы всеми этими радостями жизни. С таким мужчиной никаких хлопот. Дайте ему комфорт и роскошь, и он будет мурлыкать и окружать вас вниманием. Я никогда особенно не принимала всерьез его работу. Подумаешь, театральный художник. Но Керри-Луиза воспринимала все его поделки как Искусство с большой буквы, она и заставила его снова вернуться в эту богему. Ну и получила – эта кошмарная особа из Югославии вцепилась в него мертвой хваткой и увезла. Он не так уж и хотел этого. Если бы Керри-Луиза проявила благоразумие, он вернулся бы к ней.

– А она тяжело это переживала? – спросила мисс Марпл.

– По-моему, не очень. Это-то и странно. Она вела себя как ангел. В этом она вся. Тут же согласилась на развод, чтобы он мог жениться на этой твари. И даже предложила ему не забирать с собой двух его сыновей от первого брака, потому что им будет у нее спокойнее. Так что бедняга Джонни просто вынужден был жениться на той югославке, и она превратила его жизнь в ад, а через полгода, в приступе ярости, пустила под откос машину, в которой они ехали. Говорили о несчастном случае, но я думаю, что она просто показала характер.

Миссис Ван-Райдок помолчала, взяла зеркальце и стала внимательно рассматривать свое лицо. Потом взяла пинцет и выдернула волосок.

– И что же потом? Потом она не придумала ничего лучшего, как выскочить за Льюиса Серроколда. Еще один одержимый! Еще один с идеалами! Конечно, он очень ей предан, что и говорить. Но у него опять-таки мания – сделать всех счастливыми. А ведь добиться счастья человек может только сам.

– Не уверена, – сказала мисс Марпл.