Фолкнер

Все эти годы Фолкнер продолжал увлекаться рисованием. Как он сам впоследствии говорил об этом, он рисовал, „но несерьезно“. Тем не менее его рисунки начали появляться в ежегоднике Миссисипского университета, называвшемся по фамильярному прозвищу университета „Оле Мисс“. Первый такой рисунок появился в номере ежегодника за 1916/17 год и представлял собой заставку к разделу „Светская жизнь“, на нем была изображена танцующая пара. Следующий его рисунок был опубликован в ежегоднике „Оле Мисс“ за 1917/18 год — три стилизованные фигуры на фоне огромной шахматной доски.

Не оставляла юношу Фолкнера и мечта стать летчиком. Неудачный полет в детстве на самодельном планере нисколько не охладил его. Гуляя по холмам, окружающим Оксфорд, Фолкнер любил подолгу наблюдать за полетом птиц. Среди его неопубликованных юношеских произведений есть стихотворение „Мальчик и орел“, в котором отразилась мальчишеская зависть к парящей птице, жажда испытать чувство полета.

В Европе шла кровопролитная война, но эта война интересовала Уильяма Фолкнера только с одной точки зрения — он зачитывался сообщениями в газетах о боевых подвигах летчиков разных национальностей. Он без конца мог говорить об Альберте Болле, который к маю 1916 года сбил 38 вражеских самолетов, Максе Иммельмане, который изобрел маневр, названный его именем, о немецком летчике Освальде Берке, одержавшем 40 побед в воздухе, об известном французском пилоте Жорже Гейнемере, о молодом канадце Уильяме Бишопе, о котором говорили, что он сбил 72 самолета.

Когда Соединенные Штаты вступили в мировую войну, Фолкнер тут же попытался вступить в авиацию, но его не приняли из-за маленького роста.

Между тем в начале 1918 года Фил Стоун уехал в Нью-Хейвен, чтобы продолжать свое юридическое образование в Йельском университете. Фолкнер остался в одиночестве. В письмах к другу он изливал свою тоску. Стоун во всем соглашался с Уильямом и поддерживал в нем стремление вступить в авиацию. При этом у Стоуна были свои соображения — он боялся, что Фолкнер рано женится и что „это будет конец для Билли как писателя“.

Действительно, Уильям Фолкнер с детских лет был влюблен в их соседку Эстелл Олдхем и очень хотел на ней жениться. Но это представлялось невозможным. Он не мог предложить ей выйти за него замуж, зная, что обе семьи категорически против такого брака, — не говоря уже о том, что Эстелл старше его на два года, он был человеком без профессии и без будущего, недоучка с репутацией чудака.

В начале весны 1918 года Фил Стоун сообщил Фолкнеру, что, по его сведениям, канадские воздушные силы набирают курсантов и можно попробовать устроиться туда, но для этого, возможно, придется выдавать себя за англичанина по происхождению, а значит, нужно попытаться исправить свое произношение, чтобы оно могло сойти за английское. Для этого, предлагал Стоун, Фолкнер должен приехать к нему в Ныо-Хейвен, где у Стоуна есть приятель, который берется поставить Уильяму хорошее английское произношение.

Это предложение совпало с тяжелым ударом, обрушившимся на Фолкнера. Было объявлено о помолвке Эстелл Олдхем с выпускником местного университета Корнеллом Франклином. Свадьба назначена на июнь, когда Корнелл окончит университет, после чего они должны были уехать в свадебное путешествие на Филиппины и остаться там, в Маниле.

Ничто уже не могло задержать Фолкнера в Оксфорде. В марте он уехал в Нью-Хейвен. Там жил на квартире у Стоуна и работал клерком на оружейном заводе Винчестера.

В июне этого года Фолкнер с трепетом душевным поехал в Торонто. Однако там все обошлось благополучно, ему даже не пришлось выдавать себя за английского подданного. Казалось, мечта его сбылась — он был принят курсантом в летное училище Британских королевских воздушных сил.

Но судьба рассудила по-своему. Фолкнеру оставалось несколько недель до завершения учебы, когда мировая война кончилась. Разочарование было ужасным.

Английское правительство предложило курсантам закончить обучение, с тем чтобы они могли получить полагающееся им офицерское звание.

Но это уже ничего не меняло. Мечта завоевать на войне славу рухнула. Впереди была неопределенность.

3. Городской чудак по прозвищу "Граф"

К рождеству 1918 года Фолкнер был уже в Оксфорде. Возвращаться было тяжело. Ведь он мечтал приехать сюда героем, овеянным славой боевых подвигов на фронте, быть может, даже раненым, утвердившим честь своего имени, своей семьи. А приехал он никем, даже без офицерских звездочек — он их потом получил по почте. Судьба обманула его.