Folly

– …В ближайшее время планируем начать раскопки – вот тут, сразу за храмом Юпитера. А также пойти дальше по via di Mercurio. Ну и сам форум нужно в порядок приводить, постройки здесь все имеют разное назначение, поэтому они бесценны для знакомства с укладом жизни того времени, – с момента старта их импровизированной экскурсии Ардити не переставал рассказывать о своих планах и достижениях на раскопках. Можно было подумать, что он знает здесь буквально каждый кирпичик. – О, вижу, вы заинтересовались храмом. Давайте немного пройдём и встанем ровно посередине форума. Так, а теперь посмотрите на храм. Видите – слева арка. Нам кажется, что она здесь не случайна. Если, глядя на неё, поднять глаза вверх, то вы упрётесь взглядом точно в жерло вулкана. Как будто здесь они делали выбор, кому поклоняться. Язычники, что с них взять…

«Если это так, то с выбором они явно ошиблись», – подумал про себя Карл и задал вопрос, который не раз приходил ему в голову по дороге сюда:

– Подскажите, а куда деваются найденные в этих роскошных домах и виллах, не говоря уже о храмах, вещи? Ведь, насколько мне известно, город был погребён в считаные часы. Вряд ли жители, которые спаслись, могли вынести с собой абсолютно всё.

Возникла неловкая пауза. Даже Александр оторвался от изучения лепнины на очередной колонне и повернул голову к собеседникам. Причин столь неудобной ситуации было несколько.

Начать с того, что Микеле был прекрасно осведомлён о регулярном нашествии кладоискателей в эти места. Территория по его совету была определена, но не огорожена. О какой-либо охране не могло быть и речи: раскопки было не остановить. Он успокаивал себя тем, что его предшественник, Франческо ла Вега, тоже сталкивался с этой напастью.

– Большая часть находится в музее Неаполя. Также можете ознакомиться с трудом под названием «Les ruines de Pompei» архитектора Шарля Франсуа Мазуа. Он самым тщательным образом проводил опись всех важных находок. Его сама Каролина Мюрат пригласила.

Всё вышесказанное в целом было правдой. Микеле не упомянул лишь тот факт, что, учитывая общее безответственное отношение к найденным антикам, они с Мазуа часто сами занимались их перепродажей. А поскольку это граничило с преступными действиями, для совершения подобных операций было использовано множество посредников. Затем эти артефакты официально «уничтожались». Но и покупатели не были простыми смертными. Например, одним из клиентов был английский дипломат, сэр Уильям Гамильтон. Он очень скрупулёзно изучал вулканы Италии и, естественно, не мог отказать себе в желании заполучить сувениры из Помпей. Часть своей коллекции, в том числе и предметы, привезённые из Италии, он продал Британскому музею.

Где-то в глубине души – там, где, как говорят, находится совесть, – Микеле всё-таки испытывал угрызения и вину перед обычной публикой. Ведь ей никогда не суждено было увидеть то, что находится в частных коллекциях по всему миру. А там были поистине преинтереснейшие вещицы. В какой-то степени он компенсировал свои переживания тем, что часть вырученных от продажи реликвий средств шла на продолжение раскопок.

Посетители были утомлены не столько долгой прогулкой, сколько вихрем переполнявших их чувств. При этом Карлу виделись ожившие сюжеты из будничной жизни обитателей города. Александр в большей степени интересовался лепкой, произведениями скульптуры. Он очень сожалел, что из-за непрофессионального отношения к делу все вторые этажи зданий были разрушены. Поэтому в голове у него то и дело возникала мысль о проектировании раскопок того или иного строения. Поблагодарив смотрителя за столь содержательный рассказ, братья решили остановиться на ночь в Портичи. Устроившись в отеле, Карл и Александр встретились за ужином. Наслаждаясь морепродуктами, смакуя местное белое вино, они делились сегодняшними впечатлениями:

– Если честно, я прослушал как минимум половину из того, что он нам говорил, братец, – говорил Александр. – Я до сих пор поверить не могу, что хожу по руинам древней цивилизации. Вначале вмиг уничтоженной, а затем законсервированной одними и теми же силами природы. Будто кто-то хочет нам показать что-то. Донести какую-то глубокую мысль.

– Это как же нужно было нагрешить, чтобы заслужить такое наказание? Я с тобой соглашусь: сегодня новые чувства посетили и меня. Я полон творческой энергии, которую просто жажду выплеснуть на холст.

– Мне кажется, что это место сможет сделать успешными нас обоих.

– Уж не думаешь ли ты, что мы должны здесь остаться? – удивился Карл. – Я, конечно, ещё не справился с волнением, испытанным днём, но у нас же есть обязательства перед Обществом. Иначе сие спонтанное решение может стоить нам пенсиона.