Фомо

Все казалось мне жутко знакомым. Где же я видел все это? В моей голове роились то ли воспоминания, то ли призрачные видения. Никогда я не ощущал дежа вю так сильно, как сейчас. Те самые огни, что сверкают вдалеке, над деревьями. Я не знал, я почувствовал, что там найду все ответы. А если не найду – я хотя бы узнаю, что там их нет.

Я несся сквозь густой лес, мимо чернеющих столов. Все заволок туман, и практически ничего не было видно, лишь на миг из этой вязкой консистенции выскакивали мне навстречу гигантские темные столбы, чтобы исчезнуть тут же за моей спиной.

Становилось темнее, а туман сгущался, заволакивая пространство. Я бежал, пока бежать было возможно, но чем дальше – тем неровнее становилась земля. Вдалеке я видел холодные огни свечения и какие-то проблески теплого, дрожащего света. Позже я различил небольшие кустики огня, пожирающего траву, сломанные ветки, поваленные стволы деревьев. Лес превратился в месиво.

Взглянув наверх, я увидел, что верхушки деревьев спилены, и заметил, что срез заметно снижался, пока не исчезал впереди, за туманом. И я снова побежал.

Во все это было чертовски тяжело поверить, но еще более странным было то, что чувство дежа вю не оставляло меня ни на секунду – оно не проходило. Как будто я сам бежал здесь когда-то. Но хуже всего было то, что я как будто знал, что ждет меня впереди.

Я вынырнул из чащи на открытое пространство и замер, осматривая причиненный лесу ущерб. Огромная борозда взрытой земли тянулась вперед, огонь линиями разгорался на земле, деревья были просто раскиданы, как спички, разорваны надвое, раскрошены в щепки. А там, впереди, маячили яркие огни.

Как только я смог различить хоть какой-то смутный образ объекта, что смел деревья и врезался в землю с такой силой, мне стало не по себе. Это был вовсе не метеорит, как мне казалось раньше. Я не знал о чем думать, не знал, что делать. Я медленно пробирался меж деревьев, а в голове у меня крутилась лишь одна фраза: «что за хрень, что это за хрень такая, черт возьми».

– Что же это за хрень – шептал я себе под нос, ступая по трапу и взбираясь на тарелку.

– Что же это за хрень такая – бубнил я себе под нос еле слышно, когда крался по тускло освещенным коридорчикам внутри, раздумывая, куда свернуть.

– Что это за хрень, что это такое – шевелились мои губы, не издавая звуков, когда я откручивал вентиль, ведущий в темную, как мне казалось, комнату.

– Это опять он? – спросил, шепелявя, кудрявый, тыкнув в меня тонким пальцем, когда я отворил дверь и увидел внутри четверку – вместе с собакой.

– Да – ответил усач, смотря мен прямо в глаза и с ненавистью нахмурив брови – Он.

Тишина. Мужчина в твидовых брюках потер себя по вискам и, тяжело вздохнув, сказал:

– Ну, давай еще раз – сказал модник в твидовых брюках.

Собака продолжала сидеть, тупо вытаращив свои мелкие зенки-бусинки, с высунутым языком.

Худой и кудрявый встал, посмотрел на меня с каким-то равнодушно-усталым видом и зашагал утиной походкой к шкафчику, на котором аккуратно валялись какие-то странные приборчики. Нашарив нужный, он чуть подпрыгнул и улыбнулся, даже немного похихикал, кряхтя. На приборчике, который был похож на самодельный мини-компьютер со школьной выставки, кудрявый стал вводить сегодняшнюю дату, а время на час раньше.

Модник в твидовых брюках сунул руки в карманы своих твидовых брюк и присел задницей на приборную панель, а толстяк скрестил волосатые руки на груди и продолжал с ненавистью смотреть мне прямо в глаза.

Я мялся на месте, не находя ни слов, ни действий, уместных в данной ситуации. Мне подумалось: ведь нужно наладить контакт! Как же они передадут человечеству свои тайные знания о механике и физике? Хотя, не такие уж они и тайные, наверное, да?

А кто они? Что это за раса? Членистоногие? Крабообразные? Или креветкообразные? По мне, так они больше походили на креветок, чем на крабов. Если бы выбор стоял между креветками или крабами – я выбрал бы креветок.

– Мы… начал я и затих, увидев, что никто не обращает на меня внимания.

Модник в твидовых брюках старался незаметно поковыряться в носу и был так поглощен своим занятием, что не видел ничего другого. Тощий кудрявый водолаз все еще крутил кнопочки на своем приборчике, который стал испускать крохотные электрические заряды, и даже не поднимал от него взгляда. Только толстяк пялился на меня не отрываясь, но с ним я говорить совсем не хотел.

Я посмотрел на псину с высунутым языком, и мне показалось, что ее неоднозначный взгляд как бы говорил мне: да, я понимаю, прекрасно тебя понимаю.

Я громко прокашлялся, нарушив затянувшуюся паузу, и все подняли глаза на меня. Ну, кроме толстяка – он и без того на меня смотрел.

– Мы… – начал я, но снова запнулся.

Волнительный момент, черт подери, выпал на мою долю!

– Мы – раса землян – рады… приветствовать…

Я старался говорить как можно медленнее, чтобы креветкообразные могли занести мои слова в свои резисторы и правильно их перевести.

– Мы! – закричал я – Эм… Мир! Мир!

Мне не отвечали. Может, они хотят войны?

– Не нужно войны! Не нужно войны! – кричал я – Нет, ну какой смысл!? Не нужно!