Фон-Визин

Зная, по признанию самого автора, что стихотворческие занятия были для него поистине головоломны, то есть, стояли ему сильной головной боли, нельзя не пожалеть, что он, назло природе своей потерял много времени и здоровья на переводы двух драматических творений. Голова его не имела свойства Юпитеровой, и поэтическая Минерва не была для него дочерью Мигрены. 0 переводе «Альзиры» и говорить нечего: это ученический опыт, как и сам называет он его, и опыт неудачный. В «Корионе», переводе комедии или драмы Грессета «Сидней» стих несколько тверже и правильнее; но все нет следов дарования стихотворческого. Самый выбор несчастлив, или слишком смел. Драма Грессета слаба вымыслом и действием: все достоинство ее в слоге. Герой ее, Сидней, недовольный жизнью, собою и другими, мнимо обманутый, мнимый несчастливец, решился на самоубийство; но благодетельным обманом слуги своего выпивает, вместо приготовленного яда, какой-то безвредный напиток, и остается очень доволен своею неудачею. Это напоминает французский фарс «Отчаяние Жокриса», который также вместо яда выпивает вино, и напивается пьян. У Фон-Визина Корион еще смешнее Сиднея. После слов его (коих нет у Грессета):

Я вижу вечну ночь, отверзлись двери гроба…
Немеютъ члены все… кровь стынет… меркнет свет…

изобличается он в излишней силе воображения своего услужливым Андреем, который объявляет ему:

Благодарите вы Всевышнего десницу:
Вы выпили не яд, но выпили водицу.

Сии стихи, осмеянные Хвостовым в сатире его, смешны, но самое положение Кориона еще смешнее. Должно однакож заметить, что как стихосложение «Кориона» ни плохо, но все не хуже оно драматических стихов «Безбожника», комедии Хераскова, и других комедий той же эпохи. До Княжнина не было у нас комедий в стихах; едва ли было и после. Впрочем, и здесь Фон-Визин имел над неудачными совместниками по стихотворству превосходство умного человека: он не отдавал драматических стихотворений своих ни на сцену, ни в печать. Но благоразумное смирение его не было уважено потомством. Не за долго пред сим в одном журнале напечатан «Корион» в виде любопытной находки, а эта находка, давно в рукописи всем известная старина, не внесена была издателями в полное собрание сочинений Фон-Визина потому, что не могла служить ни к чести автора, ни к удовольствию читателей. Мало того, что напечатан «Корион»: к нему приделан еще новый конец, искажающий совершенно мысль Грессета и основный план комедии его. Напрасно сказано в журнале, что в рукописи Фон-Втзина не отыскан конец перевода. Перевод, как и подлинник, оканчивается следующими стихами слуги Андрея:

«Не должно никогда так светом нам гнушаться;
Мы видим каково

со светом расставаться:Хоть в жизни много нам случается тужить,
Однако хочется поболее пожить».

В Словаре Новикова упоминается о стихотворении Фон-Вязина «Матюшка разнощик». Не смотря на все разыскания наши, мы никаких следов его не отыскали. Жаль, если оно было в роде «Послания к слугам». В оставшихся после него бумагах нашли мы начало «Послания к Ямщикову», которое, вероятно, было окончено и подало повод к сатирическому посланию Хвостова. Приводим его к сведению любопытных.